Царь Соломон

12. Гевер (Гэвер), сын Урия (Ури) – губернатор территории на восточном берегу Иордана «в земле Галаадской, в земле Сигона, царя Аморрейского, и Ога, царя Васанского».

Эти 12 губернаторов подчинялись и были подотчетны Азарии, сыну Нафана, являвшемуся главой исполнительной власти в стране. Азария отвечал за то, чтобы губернаторы исполняли свои обязанности, а также за общий порядок в каждой губернии и внутри страны в целом, то есть в его ведении находились и полицейские функции.[138]

Исследователи, анализировавшие список правителей провинций, пришли к целому ряду любопытных выводов.

Во-первых, очевидно, что Соломон назначал на эти посты самых близких и доверенных людей. К примеру, Ваана сын, Хушая вполне мог быть сыном того самого царского советника Хушая-Хусия, который не просто остался верен Давиду в дни мятежа Авессалома, но и в итоге отговорил последнего принять мудрый совет Ахитофела, что в итоге и не дало мятежникам одержать победу Об этом же говорит наличие в списке зятьев Соломона, хотя не исключено, что речь идет не о назначении губернаторами мужей своих дочерей, а, наоборот, о браках, призванных усилить преданность правителей областей родственными узами.

Во-вторых, судя по именам, «сын Декера», «сын Гевера», а возможно, и некоторые другие губернаторы были представителями ханаанских народов. Таким образом, и при назначении правителей областей Соломон остался верен тем же принципам, что и при формировании правительства. В сущности, это был очень верный шаг с точки зрения национальной политики. С одной стороны, назначение коренных жителей Ханаана на высшие должности в государстве несколько гасило их возмущение дискриминацией. С другой стороны, губернаторы-хананеяне легче находили общий язык со своими соплеменниками, а всё вместе это предотвращало возможные бунты туземцев.

В-третьих, легко заметить, что Иудея с частью земли колена Симона (Шимона) не вошла ни в одну из вышеперечисленных губерний. Судя по всему, Соломон, будучи потомком Иуды, объявил, что земли этого колена являются его личным владением, и при этом либо вообще освободил свое колено от каких-либо налогов, либо предоставил своим сородичам огромные налоговые льготы.[139]

Жители же всех остальных провинций, как уже было сказано, должны были платить немалые налоги, отдавая на содержание царского двора, армии и государственного аппарата не менее 20 процентов своего урожая, приплода скота, сработанной дома шерстяной и льняной ткани и т. д. Кроме того, как уже говорилось выше, в стране была введена трудовая повинность, касавшаяся в первую очередь лиц «нетитульной национальности», но распространявшаяся на время очередной «великой стройки» и на евреев.

Нет никакого сомнения, что эти налоги тяжелым бременем ложились на народ. Тем не менее Писание настаивает, что именно период правления Соломона был наиболее сытным и благополучным периодом за всю историю еврейского народа: «И жили Иуда и Израиль спокойно, каждый под виноградником своим и под смоковницею своею, от Дана до Вирсавии, во все дни Соломона» (3 Цар. 4:25).

Археологические раскопки подтверждают эти слова и дают им объяснения. Судя по всему, несмотря на то, что налоги и в самом деле были велики, урожаи пшеницы, винограда, а также различных фруктов и овощей были достаточны для того, чтобы после уплаты всех податей крестьянские семьи не только не голодали, но и могли выставить что-то на продажу. Во всяком случае, Израильское царство было в то время одним из ведущих производителей и экспортеров пищевых продуктов в регионе, да и с Хирамом за лес и его мастеров Соломон расплачивался именно пищевыми продуктами.

Одним из самых дорогих из этих продуктов было оливковое масло. Если в Земле обетованной оливковые деревья растут почти повсеместно и дают обильные урожаи, то, скажем, в Египте эти деревья не приживаются из-за слишком жаркого климата. Налаженная Соломоном международная торговля позволяла израильтянам с немалой выгодой продавать оливковое масло, получая за него у египтян орудия труда, украшения, благовония и т. д.

И все же, повторим, разрыв в уровне жизни между столицей и провинцией был слишком велик, чтобы простой человек, оказавшись в купающемся в золоте Иерусалиме, не чувствовал бы себя нищим и ущербным. К тому же огромные налоговые льготы, предоставленные колену Иуды, совершенно обоснованно были в глазах представителей других колен проявлением вопиющей несправедливостью, с которой многие не могли смириться. Ни к чему хорошему такое положение вещей привести не могло.

* * *