Царь царей

Для Эмбер, хотя она и чувствовала боль от расставания с лагерем и людьми, которых знала, каждое мгновение было озарено радостью присутствия Пенрода. Она показала ему свой дом и свои сады, свои плотины, сады и ульи и была в восторге от его похвалы и интереса. Он сильно изменился. Он был более спокойным, более готовым улыбаться и более мягким в своем языке и обращении с окружающими. Маленький Леон преклонялся перед ним с первого взгляда, и когда Пенрод сказал ему, что из него выйдет отличный солдат, он чуть не обезумел от восторга.

На второй день своего пребывания здесь они оказались одни, высоко на южном склоне холмов над лагерем. Место, где Эмбер вырастила своего львенка и снова начала писать. Воздух был сухим, и весь Тиграй, казалось, лежал перед ними-неровный горизонт из рыжевато-коричневых гор и глубоких тенистых ущелий.

- Эмбер, - тихо произнес Пенрод. “Я должен поговорить с вами.”

Внезапный ужас сжал сердце Эмбер. Она не хотела думать о прошлом, о том, что он сказал или сделал, чтобы заставить ее разорвать помолвку. Она боялась, что они снова поссорятся и он снова исчезнет из ее жизни. Эта мысль была мучительной. Она взяла себя в руки, точно так же, как карабкалась по остекленевшим камням амбы. Опасность надо было встретить лицом к лицу.

- Она глубоко вздохнула. “Я слушаю вас, Пенрод.”

- Его голос звучал хрипло, как будто он с большим трудом выдавливал слова. - Я соблазнил Ребекку из тщеславия и потому, что знал, что она любит Райдера. Я хотел победить его, доказать, что я лучший человек. Это и мое удовольствие - вот все, о чем я думал. Тогда я плохо отозвался о ней в разговоре с Леди Агатой, потому что моя гордость была задета тем, что Ребекка обратилась к Райдеру за утешением, когда я уехал.”

Имена его любовниц казались Эмбер подобными физическим ударам, но она отказывалась это показывать.

- Но самым большим моим грехом было то, что я не сказал тебе всей правды, - продолжал он. “Я думал, что это ниже моего достоинства-объясняться с тобой. Я позволил тебе поверить в ложь, и об этом я искренне сожалею.- Он взял ее за руку. “Ты же знаешь, что я никогда не переставал любить тебя. Я всегда буду горд, но я научился контролировать эту гордость. Я всегда буду стремиться служить своей стране, но я намерен сделать это с честью, и я обещаю тебе что если ты станешь моей женой, я никогда больше не буду лгать тебе или держать тебя в неведении.Этого достаточно?”

Она обнаружила, что не может говорить, но ей удалось кивнуть.

Он опустился на одно колено и посмотрел на нее снизу вверх. - Эмбер Бенбрук, моя дорогая девочка, ты выйдешь за меня замуж?”

Сколько раз за последние годы она представляла себе именно этот момент? Пенрод нашел ее, Пенрод стер всю боль, которую она когда-либо чувствовала, Пенрод предложил любить ее вечно. Тысячу раз, десять тысяч, но сила ее радости и облегчения все еще была откровением.

“Да, да, Пенрод! Я выйду за тебя замуж.”

Он встал и притянул ее к себе, и этот первый поцелуй после столь долгой разлуки заставил Эмбер расцвести, как роза пустыни под дождем. Она дрожала в его объятиях, и пока он держал ее, земля перестала вращаться, и время ждало их.

Наконец он оторвался от нее, не уверенный в том, что сможет сдерживаться и дальше, если не сделает этого.

“У меня нет для тебя кольца, моя дорогая, - сказал он с дрожащим смехом. - Я обещаю, что куплю тебе бриллиант размером с твой кулак, когда мы вернемся в Каир.”

Эмбер покраснела. - Ты не должен этого делать, Пенни.- Она протянула руку к простой серебряной цепочке на шее и вытащила ее. Сквозь него было продето сверкающее в полуденном свете обручальное кольцо, которое он подарил ей на шестнадцатилетие в отеле "Шепард" восемь лет назад. Она хранила его во всех своих испытаниях и одиночестве, так же как он хранил часы, которые она ему подарила. Она повозилась с замком, и он шагнул вперед, чтобы помочь ей. Его пальцы коснулись ее шеи, когда он расстегнул застежку, и вспышка чувства, пробежавшая между ними, казалась предвестником надвигающихся бурь и молний летних дождей.

Он снял кольцо и подержал его на ладони несколько секунд, прежде чем взять ее левую руку и надеть на палец. Они все еще стояли там, держась за руки, когда Белито подошла к ним с корзиной черенков для сада на бедре. Она посмотрела между ними и громко рассмеялась, а затем, к большому удивлению Пенрода, сказала по-итальянски: "Il matrimonio s'haa da fare!”

Эмбер покраснела и взяла Пенрода под руку. - да, Белито, этот брак будет заключен.”

•••

Вернувшись в лагерь, они получили поздравления от всех своих друзей, и если Райдер и сомневался в том, что в их семье есть военный, то у него хватило здравого смысла это скрыть. Прощальный пир превратился в празднование помолвки, а пение и танцы продолжались так долго, что они не видели смысла спать.