Царь Успения

Эвтаназитёр жил один в небольшой, но благоустроенной двухкомнатной квартире. Когда-то, очень давно, был женат. Но не получилась у него семейная жизнь, разошёлся он со своей Элеонорой Яковлевной… почти пятнадцать лет назад. Даже детей не успели завести. Она уехала от него, к родственникам, в город Рязань. Там успешно вышла замуж за одного из процветающих предпринимателей, родила двоих пацанов и сменила профессию ветеринарного врача на директорскую должность (заодно стала и владелицей солидной торговой точки) салона-магазина модельной обуви. Конечно же, она, по-своему, любила Григория Лепина, по утверждению самого Эвтаназитёра. Но…

Но ей нелегко было жить, по сути, с сумасшедшим, который, каждому встречному прямо и запросто говорил, что он повелевает Всем Миром и является штатным Царем Успения на планете Земля. Ему, дескать, «такую оказию» поручили Высшие Космические Силы, и отказаться от такого предложения он не имел ни какой возможности.

К нему привыкли и те, кто давно знал Григория Матвеевича, попросту считал его человеком безудержной фантазии. Но не без способностей, ибо, на самом деле, он в своих политических, да и всяких других, глобальных, прогнозах редко ошибался. Да что же тут удивительного? Просто, наблюдательный, много читающий и умеющий логически мыслить человек. Вот и всё! Ему проще, чем другим. Ведь он не обременён семейной жизнью, ни жены, ни детей, ни внуков. Чем ему ещё прикажете заниматься: Не всегда же пить водку или ходить на рыбалку. Можно и почитывать справочную литературу. Вот и начитался всякой… муры.

У нас, если и есть книголюбы, то обновлённые. Им ныне не хватает идеологического (одновременно, развлекательного) дерьма. Ведь почему-то современные российские гурманы при виде недопечённых кусков теста под названием «чизбургеры» и «гамбургеры» с восторгом и громко, причём, по-иностранному говорят: «Ва-у!».

В кабинете окружного прокурора полковника Суханова, моложавого и подтянутого, заканчивал свой короткий доклад следователь Жуканов.

– В общем, стараюсь, господин полковник,– вкрадчиво говорил Жуканов,– многое проясняется по делу.

– Какой я тебе господин!– Перебил подчинённого прокурор.– Давай уж договоримся окончательно и бесповоротно, чтобы ты обращался ко мне по-человечески, как к соратнику или коллеге, старшему по званию, товарищу по службе. Разве я не прав?

– Вы правы, товарищ полковник. Виноват, исправлюсь!

– Теперь, сразу к делу. Мы не китайцы, что начинать важный разговор с прогнозов погоды. Каковы, на твой взгляд, мотивы убийства Арефина?

– У меня несколько версий. Пока о них докладывать рано, Павел Иванович.

– Ладно. Вот и поговорили, что называется. На нет – и суда нет. Хорошо! Обстоятельней потолкуем попозже, Игорь. Главное, найти всех, кто наследил в этом месте. Поговаривают, что и твоих следов, лейтенант, там имеется тоже с избытком, Осторожней надо работать, не ребёнок ведь ты и уже и не новичок. Учти на будущее! И от машины идут твои следы, и к тропинке тянутся. Ну, что, мне тебя подозревать в убийстве Арефина?

– Виноват! Исправлюсь, товарищ полковник. Я без всякой задней мысли… По-рассеянности. Боялся.

– Чего боялся? Покойника? – Не очень дружелюбно улыбнулся полковник, старший советник юстиции.– Следователю прокуратуры надо бы чувствовать себя поуверенней.

– Я опасался, вдруг это дело кому-нибудь другому отдадут. Я сам хочу найти преступника.

В такой ситуации уважающий себя человек в недоумении непременно почешет затылок. Именно так поступил и Суханов.

– Послушай, Жуканов! Только без обиды, пожалуйста, Игорь Васильевич, на старшего по званию и по возрасту. Кто-то из нас двоих – дурак: ты или я. А может, ты просто прикидываешься балбесом? Ты уже больше года работаешь в окружной прокуратуре. И что, тебе подобных дел не поручали? Да их сотни! Оперативники наших региональных УВД и следователи прокуратур завалены ими по самую плешь.

Вот и получалось, что все эти, почти полтора года, Жуканов в потолок плевал и … крепко «боялся». Бумажки с места на место перекладывал. У нас, в России, есть такие… умельцы. Они активно… боятся.

А ведь преступление преступлению рознь. Не все же приходят к дяденькам в форме полицейских, а то сразу в прокуратуру с повинной.

– Вы меня не поняли, Павел Иванович, – Жуканов, вроде бы, даже обиделся.– Естественно, я работал. Не уходил ни от каких дел. Но тут, видите… интересное орудие убийства – сабля. Это доказано криминалистами. Откуда она? Что кроется за ней? Но даже при таких странных обстоятельствах, мне кажется, что дело тут интересное, но, в принципе, простое. Надо только найти причину произошедшего, вернее, мотив: от появления сабли… в нашем поле зрения до убийства.

– «В нашем поле зрения». Классно сказано! – Суханов старался быть спокойнее.– Не обольщайся, лейтенант. Всё может быть и не так просто. На первый взгляд, дело не сложное. А, кажется, копнёшь, так и попотеешь, пока преступника найдёшь. А нераскрытых убийств нам не надо. Их и так хватает. Меня за них уже в хвост и в гриву… В общем, ты меня понимаешь.

– Я понимаю.