Царь Успения

В своём служебном, довольно просторном кабинете Жуканов вёл допрос студентки. На столе лежала вызывающе открытая с бумагами и казацкая сабля – орудие преступления, конкретно, убийства. На столе лежал миниатюрный диктофон и нагружал свои огромные кладовые, забитые чужими, всякими и разными голосами: робкими, нахальными, зычными, злыми, добрыми, слабыми, невнятными… Студентка слова произносила чётко, но не без волнения.

Признаться, она боялась этого наглого следователя из специального комитета при окружной прокуратуре. Девушка не доверяла ему и видела, что имеет дело нее только с дилетантом, но и наглым, бесцеремонным и самоуверенным человеком. Что ж, поделаешь, господа хорошие, если порой наша судьба полностью зависит от прихоти и полной не компетентности вот таких вот, даже «мелких огурцов». Отечественные «папы» поставили страну с ног на голову и объявили это нормой. А мы и рады: «Пусть будет по системе… йогов». В последнем слове так хочется поменять «г» на «б». Для полной ясности.

– Ты знаешь, девочка… Лида,– выключая диктофон, слащаво сказал Жуканов,– всё, что ты мне сейчас поведала, я уже слышал от твоего друга: как ты с ним там встречалась, со своим сердечным… Васей в заброшенном старинном доме и занималась с ним развратом…

– Не развратом! Я всё рассказывала, Игорь Васильевич. Мы нашли саблю в дымоходной трубе. Потом сдали в музей.

– Это я от тебя уже слышал.

Жуканов резко встал из-за стола и грубо схватил Лиду за подбородок:

– Вот, что, деточка, не темни! Не советую! Ты всё видела! Рассказывай! Не тушуйся очень. Твоему Васе много не дадут. Ясно, он за тебя заступился, приревновал к пьяному мужику и рубанул его саблей. Всё случилось в состоянии аффекта. На почве ревности!

– Это не правда!– Лида оттолкнула его руку.– На месте преступления нас не было и не могло быть!

– Даже не могло быть? Ну-ну. Знаешь, птенчик, если надо, и следы там ваши появятся, в овраге. Убить вы могли его и не там,– Жуканов улыбнулся.– Ну, давай, по-другому. Я уверен, что вы с Васей видели того человека, который сбросил в трубу эту саблю.

Лида вздрогнула, но взяла себя в руки. Она, в который раз пояснила, что в такой темноте ничего нельзя увидеть. На эфес сабли Вася наткнулся рукой. Случайно. Там, как в этом убедились, и представители следственного комитета при окружной прокуратуре, там, в трубе, был большой разлом. Кирпичи выворочены…

– Пожалуй, ты права. Вот, как-нибудь, ночью, в двенадцать часов, по темноте приходи в развалины, проведём с тобой следственный эксперимент. Когда надо будет, я тебя в твоём общежитии найду.

– Что ж за эксперимент такой? Вдвоём, ночью. Мы ведь там уже были с вами, всё рассказывали и показывали.

– А ты не совсем дура,– громко засмеялся Жуканов,– не совсем. Ты понимаешь, родственникам погибшего и мне нужен преступник. Я его почти нашёл. В общем, хочу с тобой поближе познакомиться. Всё зачтётся твоему Васе и тебе, как соучастнице, как подельнику… Я думаю, ты согласна. Я не бабник. На первую встречную не введусь. Заодно ещё раз посмотрим на развалины дома. Может, что-то и выплывет.

– Конечно,– отрешенным голосом ответила Лида,– я приду.

– Вот и славно. Сама понимаешь, вдруг мне понравишься. Тогда, чем чёрт не шутит, может, и поженимся. А Вася твой, считай, уже зек. Но я могу, я многое могу… Пусть хоть парень на свободе погуляет, если он… не убивал. И без фокусов. Сама понимаешь, я всегда могу отказаться от того, о чём сейчас тебе, в принципе, и не говорил.

– Вы страшный человек, Игорь Васильевич. Но рискуете…

– Я знаю о своих недостатках. Не ангел. У меня такая профессия – рисковать. А работаю честно. Стою на страже правопорядка. Значит, договорились, Лида. В ближайшее время я дам тебе знать о точном времени, возможно, и совсем другом месте нашей встречи.

Если бы всё это слышал ревнивый Вася, ожидающий Лиду перед самым кабинетом следователя, то он тут же бы заступился за свою подругу, применив грубую физическую силу – и наломал бы дров. Но он был в неведении, что упрощало его судьбу, ибо даже в камере предварительного заключения его пока не имелось причин. Жуканов, хоть и был дураком, но продуманным. Что называется, олух, но не в полном объёме. Среди чиновников таких тьма нынче, которые при собственной тупости о себе и выкормышах своих не забывают…

Мощная и, в сущности, повелевающая над Человечеством Цивилизация Саганов дала Лепину не только, фактически, огромную власть над людьми, но большие возможности. Он мог управлять стихиями, причём, так, чтобы они уносили на тот свет порой не тысячи, а десятки, а то и сотни тысяч человеческих жизней. Чисто интуитивно он получал информацию, где, когда и в каком районе земного шара надо было начать землетрясение, пожар или наводнение, возродить ураган или цунами.