Царь Венетам

Борясь с подкатившей к горлу тошнотою, узник потряс головой, но двойственность, расплывчатость окружающего мира не исчезла. Видения, тени снов сплетались вокруг него самым причудливым образом, и сквозь них едва проглядывалась реальность - мокрые стены подземелья. Да, никогда еще не была легкою цена за возвращение из мира мертвых! Наверное, меч вражеского всадника, не причинив фатальной раны, непоправимо нарушил что-то, и теперь мир навсегда останется для пленника месивом воспоминаний, теней и бестелесных образов? Впрочем, учитывая, что раненый вождь находился в руках своего врага, это "навсегда" не продлится больше нескольких дней, и он расстанется с безумием, когда палач прекратит его жизнь.

- Рингалл! Слушай меня, Рингалл!

Узник вздрогнул. Он по-прежнему был в подземелье, стены словно надвигались на него со всех сторон, стремясь раздавить. Но в то же время вокруг него раскинулся дремучий хвойный лес его юности, где свет Солнца едва пробивался сквозь сплетения мохнатых лап - ветвей, а земля была в несколько слоев устлана осыпавшимися с елей и сосен иглами. В реальности раненый вождь лежал, не имея сил даже сесть, прислонившись к стене, а в том лесу он стоял во весь рост, а перед ним... Пленнику на миг показалось, что кто-то коснулся его ноги, но он не обратил на это внимания, его сознание было целиком сосредоточено на чаще, в сердце которой он беседовал с таинственным и могучим Предком своего народа.

- Меня звали Рингаллом до того, как я был пленен врагами. Я лишился права зваться пиктом и быть вождем, ибо не пал на поле брани, а заточен в подземелье, словно трус, настигнутый погоней. Медведь помотал косматой головой. Вновь раздался человеческий голос:

- Ты не прав. В том бою ты не уронил чести рода вождей, ибо пожертвовал собою, чтобы спасти боевого товарища. Такие воины, как ты, составляют гордость любого племени. Потому я и удержал тебя на пороге смерти, хотя даже мне не под силу было помочь тебе вернуться неизменным. Побывав в моем царстве, ты наполовину перестал быть человеком, а я могу лишь дать тебе свою, медвежью силу. Увы, медвежью, а не человеческую.

- Но где я сейчас? Где находится твое царство, если я могу попасть в него даже прикованным к стене подземелья?

- Мои владения - это мир вокруг вас, людей, но истинный, наполненный тем светом, который вы разучились осознавать: Этот лес существовал здесь тысячи тысяч лет назад, задолго до того, как пришли льды. Когда предки нынешнего человечества начали переселяться сюда с далекого Юга, тут обитала древняя раса, оставшаяся в сказаниях как змеелюди, хотя это было не столько описанием их облика, сколько олицетворением их мудрости. Когда предводитель тех, кого позднее назовут пиктами, попал в засаду врагов, то ему спас жизнь бурый медведь. С тех пор вы почитаете Духа Рода в этом облике.

- Я в плену, великий Медведь. Издавна воины моего племени считали это немыслимым позором. Если меня даже не казнят, я умру. Я не могу быть рабом!

- Человек свободен до тех пор, пока он готов сражаться за свою волю. Рингалл, такие вожди и герои, как ты, должны противостоять Империи Хейда и тем Темным Силам, которые стоят за нею. Иначе эта зараза будет распространяться и расширяться, покуда не покроет всю землю, а тогда - смерть, вырождение, вечное возвращение людских душ в тела рабов. Вы, немногие уцелевшие, побежденные, но не сломленные, должны взорвать державу вампиров изнутри, чтобы ее земель, ее лесов и полей вновь коснулся настоящий солнечный свет.

В голове узника, подобно клину, подобно ввинчиваемому в череп коловороту, вновь заполыхала боль. Он застонал, прижимая к лицу ладони, и таинственный лес вместе с его обитателем закрыла тьма, но голос, проникающий сквозь все преграды пространства и времени, призыв, сливающийся с кровью гордого северного варвара, которая текла в жилах Рингалла, продолжал звучать - и в нем была Вселенная:

- Если никто не осмелится бросить вызов чудовищу, пожирающему народы и земли, то тысячи павших героев останутся неотмщенными, и некому будет защитить честь женщин и свободу детей прежде вольных племен, когда враг ступит в их дома и будет грабить, разорять, насиловать и порабощать! Все - от легендарных пращуров - Богов до еще нерожденных поколений! - с надеждой взирают на тех, кто должен сражаться сегодня: чтобы нечеловеческая рука не сорвала древних стягов, прежде не знавших поражений: Чтобы не были осквернены святыни Рода и могилы отцов: Чтобы не были опозорены наши Боги, покровители войны и труда, озер и рощ, чтобы не был на место светлой, родной веры водружен страх рабов перед господином: Сражайтесь! Это - ваш долг! Это твой долг.

Два стражника с отвращением разглядывали лежащего у их ног грязного, покрытого кровью варвара. Он глухо стонал, время от времени принимаясь что-то бессвязно шептать. Один из вампиров сперва толкнул пленника древком копья, затем - пнул сапогом, но тот даже не дернулся. Второй стражник с усмешкой хлопнул первого по плечу: