Царь зверей не лев

Сам он побежал за сывороткой, а туземцы пока убили змею палкой. Все, правда, знали, что это уже вряд ли поможет, и что жизнь Тима висит на волоске. Уже обнаружились все признаки близкой смерти. Тим извивался в судорогах, хрипел, задыхался... видимо, начиналась агония. Наконец он застыл неподвижно, и на его искаженном страданием лице больше не шелохнулся ни один мускул.

— Тим! — обессиленно прошептала жена Дельфса. Это была очень чувствительная женщина, ее мягкий характер не изменился даже за те долгие годы, которые она прожила со своим мужем среди дикой африканской природы.

— Тим!.. — она разрыдалась. — Мой добрый верный Тим!

Он служил у них многие годы, так что стал уже почти членом семьи. Миссис Дельфс гладила его по руке:

— Скажи, что это все неправда... скажи, что ты не умер.

— Я умер, — ответил Тим.

Само собой, это подействовало как взрыв бомбы. Туземцы суеверно испарились, так что мы там остались вчетвером.

Дельфс прикоснулся к телу несчастного. Оно было холодно и неподвижно, но пульс прощупывался четко.

— Тим!.. Ты же жив!

— Нет, не жив. Меня укусила мамба.

Тиму срочно ввели противошоковые препараты, иначе ему грозила бы новая опасность. Он свято верил, что уже умер... Когда мы хотели поставить его на ноги, он был совершенно обмякший и не реагировал ни на какие уговоры насчет того, что он еще совсем живой.

Прошел час, второй... Тим лежал на постели вытянувшись и совсем тихо, как и подобает мертвецу. В конце концов Дельфс здорово разозлился.

— Ты, скотина! — зарычал он. — Ты же жив остался! Ты что, не слышишь, что ли?

— Слышу, — смирно отвечал Тим. — Но я мертвый, меня укусила мамба.

Можно было бы и не удивляться упорству Тима. Каждый год от укуса мамбы умирает множество людей. Тиму это было хорошо известно...

— Ну, подожди, я тебе покажу! — окончательно вышел из себя Дельфс и исчез на некоторое время. Вернулся он с плеткой, с которой и подскочил прямо к Тиму.

— Сейчас же восставай из мертвых! — бушевал он.

Идея с плеткой оправдала себя блестяще. Тим вскочил с постели и пулей вылетел во двор. Правда, все равно все было не так-то просто. Когда он ни с того ни с сего выскочил из дома, все разбежались от него в страшном перепуге.

Покойницкую репутацию Тима в конце концов удалось исправить жене Дельфса. Она собрала все черное население фермы и объяснила, что к чему. Тиму вовсе не пришлось восставать из мертвых, потому что жизнь ему спасли его густые, мелко закрученные кудри. Ведь в его прическу ни одну расческу не воткнешь... так что и мамба не смогла ему повредить.

О ядовитости и молниеносности действия укусов мамбы свидетельствует случай, рассказанный мне женой Дельфса. Как-то днем она услышала бешеный лай своих двух фокстерьеров. Она выглянула из окна и сразу увидела, как собаки кинулись в колючие кусты, ветви которых цеплялись за стену прямо под окном. Один из фокстерьеров успел вцепиться мамбе в хвост, она его сразу же укусила, но тут на помощь бросился второй и схватил змею за шею сверху. Мамба рванулась, пес было ослабил хватку, но тут же снова ринулся в атаку и убил ее. Пока миссис Дельфс выбежала из дома с сывороткой, собака уже была мертва...

Когда она рассказывала мне об этом, я и предположить не мог, что мне во всем придется убедиться собственными глазами.

На другой день мы с Вольфгангом отправились в буш. Сначала все выглядело так, что нам вроде должно было повезти. Мы поймали лучшего из всех жеребцов зебры Гартмана, которых нам когда-либо удавалось поймать.

— Какое чудо! — пытался я выразить свой восторг. — Ты знаешь, как мы его назовем? Большой босс.

— М-да, он и вправду так смотрится, — сказал Вольфганг задумчиво, потом добавил:

— Надо будет сделать в машине перегородку покрепче.

Мы поймали семь зебр, это было как раз то количество, на которое рассчитана одна машина. Чтобы вам легче было понять, что случилось потом, я должен описать, как выглядит перевозка животных из буша. В огромную клетку, установленную в кузове грузовика мы загоняем животных, которые "ничего не имеют друг против друга", и отделяем их перегородкой от всех тех, которые "могли бы иметь что-то против них". Таким образом, клетка делится на отдельные "номера".

Сначала мы загнали в машину стадо из трех животных, быстро изолировали его специальной стенкой, за стадом последовали другие зебры; наконец мы поймали Большого босса и отвели ему "апартаменты" с самыми толстыми стенками.

— А ты, приятель, давай без шуточек! — уговаривал его Вольфганг, как вы убедитесь позже, с большим "успехом". Только он докончил свое предложение, как Большой босс разогнался и начал ломать толстые доски, будто это были спички. Через пару минут все стенки превратились в "дровяной сарай".

Мы с Дельфсом стояли как громом пораженные и не могли придумать, что делать дальше. Все животные оказались вместе, причем ярость Большого босса привела их в состояние шока. Остальные жеребцы были кроткими как овечки.

— И что теперь? — сказал Вольфганг; к нему первому вернулся дар речи.

— Сейчас ничего не сделаешь. Надо поскорей дать полный газ и верить, что от машины останутся не только щепки.