Царь зверей

Лесник и мальчик вышли из лесу. За ними пристально следили кроткие темные глазки летучей белки, пока они не скрылись из виду. Глаза у белки были выпуклые, большие и, казалось, состояли из одного только зрачка. Не тронутая брошенной в нее палкой и нисколько не испуганная своим неожиданным спуском, белка так быстро шмыгнула в сторону, что враги не могли уследить за нею. Скрывшись за стволом дерева, она с быстротою молнии взобралась, на его верхушку. Но она не села там на задние лапки, как это делают обычно другие белки, а растянулась во всю свою длину на ветке, плотно к ней прижавшись. Светло–бурая шерсть ее так поразительно сливалась с цветом древесной коры, что белка была совсем не видна.

Летучие белки, живущие в восточной Канаде, мало известны. Они немного крупнее обыкновенных белок, и мех у них не светло–желтый, как у тех, а буровато–серый. Светло–желтый мех был бы слишком заметен в бурых лесах Канады, и летучие белки погибли бы неминуемо, если бы они вовремя не переменили цвет своей одежды, чтобы успешнее обманывать врагов.

Прошло несколько минут после того, как замерли в отдалении шаги людей, а зверек все еще не трогался с ветки, внимательно прислушиваясь к малейшему шуму и вдыхая дрожащими ноздрями тонкий, едва заметный запах леса. Но вдруг огромные глаза белки сделались еще больше, и во влажной их глубине мелькнул страх. Что за странный, сухой и шуршащий звук… слабый шелест… там, позади, на поверхности коры?.. Она нервно повернула голову назад… Ничего! А между тем непонятный звук продолжался, но так тихо и так слабо, что даже самое чуткое ухо усомнилось бы в его существовании.

Маленькая наблюдательница не двигалась. Шелест послышался выше, как будто кто–то полз по дереву. Наконец из–за ствола показалась плоская буровато–черная голова и остановилась, слегка раскачиваясь. Это была большая змея.

Ее глаза, тусклые и жестокие, встретились со взглядом белки. На минуту черная голова как бы окаменела, но затем снова закачалась, делая ровные и медленные движения, точно парализуя неподвижно лежавшего зверька. В то же время глаза змеи как бы сдвинулись вместе, стараясь сосредоточить всю свою силу на кротком блестящем взоре белки. Не переставая раскачиваться, страшная голова потянулась ближе, а за нею следом показалось черное извивающееся туловище. Все ближе и ближе двигалась змея, ни на мгновенье не отводя в сторону своих узких и злых глаз, пока не приблизилась наконец на такое расстояние, чтобы вонзить зубы в затылок добычи. Но в это мгновенье белочка повернулась, подняла свой широкий, пушистый хвост и, сорвавшись с ветки, понеслась по воздуху к старому дубу. Гипнотический сеанс черной змеи на этот раз не удался. Рассерженная и разочарованная, она поползла в другое место, надеясь отыскать мышь или какую–нибудь другую, более податливую тварь. А летучая белка весело вскарабкалась вверх, скользнула в дупло и, свернувшись поудобнее клубочком, расположилась поспать до вечера. Две товарки ее вернулись еще раньше, а остальные присоединились немного погодя и также улеглись на покой.

Вечером не успело закатиться солнце, как взошла луна. Ее длинный серебристый луч пробрался сквозь верхушки листвы и заглянул в дупло пораженного молнией дуба. Одна за другой вышли оттуда летучие белки и понеслись по воздуху. Можно было подумать, что они отправились на поиски пищи. Ничуть не бывало! Они, как дети, только что выпущенные из школы, поспешили прежде всего вознаградить себя за долгое сидение. Есть им не хотелось. Еды в это время у них было вдоволь, и кладовые их были уже набиты зелеными орехами и молодыми сосновыми шишками. Они знали, что в лесу много вкусных припасов и что земля покрыта, ягодами. Стоило спуститься вниз, чтобы выбрать любые. Зачем же спешить? Не лучше ли позабавиться в зеленой листве?

Белки страшно любили летать. Полеты их начинались обыкновенно с верхушки какого–нибудь дерева и кончались у подножия другого. Длина полета зависела от силы первоначального толчка и наклона спуска. Эту забаву они повторяли без конца, то и дело несясь вверх и издавая при этом нечто вроде радостного чириканья. Освещенные серебристым светом луны, они мчались с быстротою призраков одна мимо другой, и казалось, что они играют в пятнашки. Но они никогда не пятнали друг друга, а, напротив, старались не столкнуться и не упасть на землю, где бродили лисицы, хорьки и ласки.

Больше всего белки боялись темневшей внизу земли, а между тем наверху, среди густых ветвей, было не меньше опасностей. В самый разгар их веселых полетов где–то среди деревьев послышался вдруг глухой, зловещий крик. Угу!.. у!.. у!.. угу! — перекатывался он в воздухе, наводя ужас. Он раздавался где–то далеко, но игры пушистых воздухоплавателей прекратились при первом же его звуке. Можно было подумать, что в лесах Канады вдруг перестали водиться летучие белки.