Цареубийца. Маузер Ермакова

В Оренбурге с помощью офицерства, помещиков, буржуазии создал большую казацкую армию и в декабре 1917 г. снова повел наступление на Советский Челябинск…

25 декабря 1917 г. в 9 часов вечера на заседании начальников боевых отрядов было решено выступить на защиту челябинцев и Оренбургцев от озверелых бандитов и через 24 часа это решение частями Красной Гвардии было выполнено.

На Верх-Исетском заводе, на тревогу, устроенную для красногвардейцев явились почти все рабочие завода, потребовали оружие и все высказались идти на фронт.

В 7 часов вечера 26 декабря получив на вокзале необходимое снаряжение, после прощальной напутственной речи, с криками «Мы буржуазную свору разгромим». Под громкое «ура» с песнями эшалон красно-гвардейцев отправился на фронт. Помнится первое наступление на станцию Гамальевку в 20 верстах от Бузулука.

Отобрали лучших добровольцев и посадили в товарный вагон, запломбировали его и на вагоне сделали надпись «Дрова» и прицепили к пассажирскому поезду.

С прибытием на станцию мы открыли пулеметный и оружейный огонь по белогвардейцам. Противник растерялся и бросился в бегство.

Это был наш первый маневр, первая боевая удача – 4 Января утром 1918 г.

И с этого боевого крещения мой отряд рабочих-визовцев храбро дрался с контрреволюционными регулярными войсками.

Мы прошли не одну сотню верст в Оренбургских степях, голодные и босые в 40 градусный мороз, усталые, обмороженные, перестраиваясь на ходу, в походах обучались стрельбе, но мы победили. Оренбург был взят нами 21 января в 2 часа ночи. Мы возглавили Советскую власть в Оренбургских степях, в Оренбурге подняли красное знамя Советов.

У Черной речки [225]

Помню, около Троицка у Черной речки нас окружили казаки и офицерство, собрали большие силы и решили нас раздавить окончательно.

Но рабочие отряды умеют давать отпор. Моя вторая Уральская дружина пошла в лоб противнику.

Противник занял хорошую позицию, построил бойницы с левого фланга, подготовили для удара конницу.

Наши бойцы не растерялись, пошли в наступление открыто. Кругом степь, укрыться нельзя, да мы и не думали укрываться с криком «Ура-аа» бросились вперед.

Бой начался 29 марта в 10 ч. утра, кончился в 7 час. вечера.

Противника сбили, он бежал, в схватке пало много товарищей. Командира Колмогорова изрешетил пулемет и когда к нему для перевязки подбежала сетра враг сразил и ее.

Егоров – кавалерист был изрублен на куски. Ранены Ливадных, Орешкин. Здесь во время сильной схватки меня ранило в живот, я остался лежать в лазарете, а мой отряд во главе с тов. Малышевым, погнал врагов дальше. Вскоре в боях погиб славный герой и любимец Верх-Исетских рабочих т. Малышева.

Покатились дни боев, борьбы. Наш отряд скоро переименовался в отряд любимого тов. Малышева.

В этих повседневных боях Верх-Исетский завод потерял лучших сынов. Погибли т. т. Синяев, Макаров, Романов, Вайнер, Фролов и другие, геройски защищая Советскую Власть.

Верх-Исетские рабочие с винтовкой в руках обливаясь кровью храбро боролись с врагом пролетарской революции.

П.З. Ермаков

Комитет инвалидов – гнездо Екатеринбургской контр-революции [226]

(Воспоминание П.З. Ермакова).

Было тревожное время. Чехи двигались по направлению на Челябинск, я только что оправился от ранения, приехал с Дутовского фронта в Екатеринбург. Исполнительный Комитет назначил меня военным комиссаром; рабочие с большей радостью встретили меня.

В это время в городе было неспокойно, стали появляться всякие темные личности, терлись в комитете инвалидов, где собирались офицеры и вскоре на фоне комитета инвалидов [227] махровым цветом распустился цветок контр-революционеров.

Был прекрасный июньский день, у школы собралась большая толпа народу, – большинство инвалидов. Орудовали темные личности. Настраивали против Советской Власти, говорили, что она ничего не даст, но в то же время просили дать оружие для защиты Советской Власти; цель же была такая:

Достать оружие, разоружить Верх-Исетский отряд и Исполнительный Комитет и этим помочь наступающим с Челябинска белым.

Агитаторы сильно сбудоражили [228] массу, были выбраны представители, которые предъявили требование Совету сдать оружие.

Совет отказал. Они стали настаивать.

Я, как комиссар и начальник отряда, отдал своим бойцам приказ быть готовым для дачи отпора и сейчас же привел отряд в готовность. Во всех местах, откуда можно было бы ожидать нападение, были поставлены пулеметы, у штаба, у Совета поставлены пулеметы у клуба Ленина; на отряд я надеялся, были все свои ребята: Синяев, Левадных [229] , Костоусов, Елизаров, Орешков, Гребенщиков, Десятов, Денисов, Партин, Калугин и много других товарищей рабочих. Когда все было готово к отпору, я верхом поехал к восставшей толпе, руководителями которой встретил офицеров, буржуйских сынков и прочую сволочь, которой ненавистны Советы.

Спросил: в чем дело?

Ответ был: Дайте оружие» —

Я спросил: «Для чего?» —

Ответа не было.

Тогда я сказал:

– Кому дорога революция – расходись по домам.