Я просто хотела раздеть его и заняться любовью. Здесь. Сейчас. Без лишних прелюдий. Опьяненная его близостью, шумно сглотнула, скользнув подушечками пальцев по прямоугольникам пресса, проступившим сквозь мягкую хлопковую ткань.
Дыхание Льва становилось все тяжелее. Сильнее свела бедра: живот под влажной махрой халата раскалился так сильно, что, казалось, вот-вот воспламенится.
Все ощущалось иначе: острее, слаще. Я вгрызалась зубами в свою нижнюю губу, без конца облизывала её, растекаясь влажным бензиновым пятном. Еще немного. Одна искра и…
Похоже, разлука и недавний скандал только подбросили дровишек в костер нашей страсти. Радиоактивное желание трещало в воздухе, разносясь по кровотоку: я чувствовала его в животе, в пальцах ног, в клиторе… Особенно – в клиторе.
– Позволь мне загладить вину? – стон вырвался из глубины горла, стоило мне руками пробраться ему под футболку.
На этот раз судорожный звук сорвался с губ Льва. Я прижалась к нему теснее.
Парень все еще был напряжен и немного дрожал. Кончиками пальцев я исследовала бороздки идеального пресса, оглаживала слегка вздутые вены на мускулистом животе, отчаянно желая обвести каждое углубление языком. Похоже, Лёва с утра до ночи торчал в спортзале, шлифуя тело.
Он был сексом. Ходячим, мать его, сексом.
Мои ладони переместились ниже, смыкаясь на каменной эрекции, натянувшей джинсу. Восхищенно выдохнула, отвыкнув от того, насколько он большой. Реальность оказалась даже лучше самых смелых воспоминаний.
– Знаешь, что я сделаю прямо сейчас?! – хихикая, одной рукой гладила член, а второй потянулась к пряжке ремня.
Вдруг он резко перехватил мои запястья, издав срывающийся звук.
Я знала: Лев больше не может сдерживаться. Я сама уже находилась на грани. Еще секунда и…
Резкий звук, доносящийся из холла, вывел меня словно из транса. Показалось, входная дверь хлопнула. Не может быть! Я повернула голову, оцепенев от голоса, который мог принадлежать только одному человеку…
– Принцесса, хватит дуться! Я приготовил сюрприз…
2
Однако реальность обрушилась на меня с силой оружия массового уничтожения, стоило «Льву» обернуться…
Я испытала потрясение, какого не испытывала ни разу в жизни. Парень, которого обнимала всего несколько секунд назад, мог с лёгкостью победить в конкурсе двойников Лёвы, но…
Меня трясло так, что зуб на зуб не попадал, босые ступни словно приросли к полу. Дышала через раз, порывисто раздувая ноздри.
–
Повернув голову, я напоролась на абсолютно душераздирающий взгляд лже-Льва, скользнувшего большим пальцем по характерному бугру в районе паха, который я сжимала всего пару секунд назад. Уголки его губ задрожали от еле сдерживаемого смеха. Этот придурок находил ситуацию смешной. Охмелев от адреналина, я истерично хихикнула.
Мороз разлился по коже от осознания, что я натворила. Лев никогда мне этого не простит…
– Вика?! – с охапкой белоснежных пионов в руках на пороге появился мой парень, вымокший до нитки.
Мгновение хозяин квартиры удивленно сканировал нас глазами, после чего весело присвистнул, протягивая мне букет. Подойдя к самозванцу, он хлопнул его по плечу, парни обменялись крепкими рукопожатиями.
– Вик, прости, что не рассказал сразу – так хотелось посмотреть на выражение твоего лица. – Лёва беззаботно рассмеялся. – Познакомься – мой младший брат Миха! – как по команде, они осветили кухню улыбками на сто киловатт.
А вот мне было не до смеха.
– Младший?! – переспросила, разглядывая эту махину.
– Я младше на две минуты, – пояснил лже-Лев, парализуя насмешливым взглядом.
Мне пришлось приложить нечеловеческие усилия, чтобы его выдержать.
– П-приятно познакомиться, – буркнула, все еще сгорая от стыда.
– Не спеши с выводами, – он подмигнул, – Может, я нехороший человек. Может, тебе будет
– Принцесса, не обращай внимания. Хоть Миха и паразит, мы с детства друг за друга горой! – любимый улыбнулся той улыбкой, от которой бабочки в животе каждый раз устраивали ритуальные пляски. – Уверен, вы подружитесь!
Дёргано кивнула, ошеломленная вызывающим поведением Миши. На его красивом лице скользила самодовольная улыбочка, будто он вот-вот расскажет, как я к нему льнула. Хотя этот гад мог пресечь все на корню, он предпочел довести ситуацию до абсурда…