Царевна в Академии

Царёва никого не слушала. Она удивлённо хлопала ресницами, потом набросила на плечи халат и выскочила в коридор, направляясь в комнату, где лежал я.

У моей кровати колдовал придворный лекарь.

— Почему он до сих пор не приходит в себя?! — Мама паниковала.

Я озадачился. За пристальным наблюдением потерял счёт времени, а ведь действительно было уже пора пробудиться.

Приблизившись к своему телу одновременно с Царёвой, пытался вслушаться в ответ целителя, но в ушах загудело. Более того, когда я приблизился ещё сильнее, перед глазами поплыло.

Меня будто бы не подпускали к своему телу.

Пришлось отлететь на несколько метров.

— Он скоро проснётся. Все потоки работают…

— Они и прошлым вечером работали, Бартомиус, — мрачно уведомил отец целителя о вчерашней диагностике.

— Он пробуждается, Ваше Величество. Поверьте.

И действительно, моё тело пошевелилось.

Это было так неожиданно, что я остолбенел на мгновение.

— Что ещё за чёрт!?! Я же тут?!

Леся подалась вперёд, но тут же вздрогнула, резко обернувшись в мою сторону, будто смогла меня услышать.

Потом затаила дыхание, крепко зажмурилась, тряхнула головой и принялась пристально вглядываться в нечто, посмевшее вытеснить меня из собственного тела прочь.

Я трухнул.

— Леся, ты меня слышишь?

Царёва испугано моргнула, снова обернувшись.

— Да.

— Отойди от него. Это не я.

Глава 38. Пророчество

Леся послушно вскочила на ноги.

— Что происходит? — Тревожно вздрогнул папа, переводя взгляд с моего тела на озадаченную Лесю.

— Не знаю. Заморозьте его. Стазис сделайте или что там у вас принято. Нам нужно время, чтобы разобраться. Я… Это не Элияр, а я… мне никто другой не нужен!

То, что древняя сила не желает зла, а пытается что-то сказать, я понял сразу, но сказать не успел. Отец тут же ввёл моё тело в стазис, полностью доверяясь словам сирены.

Я чувствовал недовольство теперь уже моей новой ипостаси, но ничего сказать больше не получалось. Меня тянуло обратно в тело.

Почти коснувшись оболочки, нахмурился, когда по комнате прошлась невидимая рябь.

Целителя подкосило, и он захрипел, окончательно пугая моего отца своим бормотанием:

— Шторм взбороздит ревущий океан во мгле.

Восстанет Кей на небе и земле…

— Что за…

Старичок закашлялся и потерял сознание, а Леся хлопнула себя ладошкой по лбу, бросаясь вон из комнаты.

— Ты что-нибудь понимаешь? — Ошарашенно прижалась мама к руке по-настоящему перепуганного отца.

— Вообще нет.

Когда Царёва вернулась, мои родители были уже на грани паники.

Сирена влетела в комнату не одна. За ней спешили Вада, Михаэль и Корвин.

Последний довольно мурчал:

— Какая силища. Если это то, о чём я думаю, то ты, Лесандра — воскресительница.

— Это дневники. Те, что вы передали мне, Зизран, помните?

— Там, где обряды сирен расписаны?

— Ага. Мы с Корвином почти половину изучить успели. В основном — сплошная бессмыслица. Много всякой ерунды, которую я совсем не понимаю… и тот стих, что говорил ваш целитель, тут тоже есть. Фамильяр думает, что он может быть тем самым пророчеством, которое мы искали. А я ведь, читая его, думала, что очередная ерундень…

— Читай, пока это нечто не вселилось ещё в кого-то.

А "нечто" и не собиралось вселяться. Оно поняло, что мы на правильном пути, и успокоилось, дёргая меня обратно в тело, само же пристраиваясь на уровне солнечного сплетения, как и должно ипостаси.

Я медленно приходил в себя, а на меня даже никто не обращал внимания, полагаясь на стазис.

— Вот! Нашла! «Шторм взбороздит ревущий океан во мгле. Восстанет Кей на небе и земле. Смерть мира старого он протрубит в свой рог, и миру новому придет рождаться срок. И пламенный Дракон небесный свод пересечет. Шесть раз, доколе старый мир умрет. Я слышу, как дрожащая земля вскричит, от шестерых предвестников финала… Сирена демиурга возродит, если не станет жертвою обмана».

— Какого обмана? — Прошептала мама мертвенным голосом.

— Учитывая, что все сирены влюблялись не в тех, скорей всего любовного, — поморщилась Леся, снова вчитываясь в строчки. — Меня, если честно, больше «пламенный Дракон» настораживает. Терпеть не могу загадки! Сложно, что ли, сказать: «Сторонись ушлых мужиков! Влюбиться суждено только раз! Не протупи, красотка!» Или… «Берегись дракона! У него планы насчёт твоего предназначения!»

— Насчёт последнего — очень интересно, — задумчиво протянул Михаэль, обессиленно опускаясь на софу рядом с Хуг. — И тонко подмечено, если исходить из мысли, что данный расклад пророчества не устроит только титанов. Среди них лишь один дракон — Ильяс Рогмар.

— А «предвестники финала» — это точно титаны. С юной Банно их сейчас именно столько. Леся пока дитя…

— Однако возродить на минуточку цельного демиурга это «дитя» уже успело, — ехидно заметил Корвин, но его никто не услышал, кроме меня и Леси.

Сиренка густо покраснела, незаметно дёрнув кота за хвост.

Взрослые были озадачены текстом пророчества, поэтому не придали значения орущему фамильяру.

Как и Леся:

— Исходя из пророчества, получается, что наш главный враг — это дедушка Татианы?