Цари

МИНОТАВР: Сейчас, наверно, столько солнца там, в широких патио дворца. Здесь, в узких коридорах солнца мало, оно становится извилистым и беглым. Там и вода! Я так по ней тоскую, только одна вода терпела поцелуи морды бычьей. В своих руках нежнейших она баюкала мои мечты. Взгляни, как сухо здесь, как бело и сурово, - что песнопение статуй. Нить у твоих ног, - как первый ручеек, как водяная змейка, ползущая обратно, к морю.

ТЕСЕЙ: Море - это Ариадна.

МИНОТАВР: Море - Ариадна?

ТЕСЕЙ: Нить эту мне она дала, чтобы я выбрался отсюда, когда убью тебя.

МИНОТАВР: Ариадна!

ТЕСЕЙ: Что там ни говори, она твоей же крови. как ни суди, я только лишь быка убью с тобой. И если бы я смог, то уберег бы прочее, - твое еще мальчишеское тело.

МИНОТАВР: Нет, не стоит. На воле Ариадна свои пальцы сплела с твоими, чтобы нить тебе отдать. Вот видишь, нить водная, как все другое, тоже высыхает. А мне теперь увиделось сухое море, волны зеленые, совсем пустые, без воды. Теперь я вижу только лабиринт, опять один лишь лабиринт.

ТЕСЕЙ: Ты, кажется, боишься умереть. Поверь мне, это боль не причиняет. Я мог бы ранить очень больно... Но, думаю, покончу быстро, если не станешь ты за жизнь бороться и голову свою склонишь.

МИНОТАВР: Если не стану я за жизнь бороться. О, самомнительный молокосос, ты сам от смерти в двух шагах. Тебе не кажется, что лишь движением головы с рогами я смог бы обратить твой меч в звенящий бронзовый обломок? Ведь талия твоя - тростина камыша в моих руках, а шея - что стручок фасоли хрупкий. От ярости глаза мне кровью застилает, я знаю, должен я убить тебя и следовать тропою той, что нить укажет, я должен из дверей темницы появиться солнцем из черной пены... Но зачем?

ТЕСЕЙ: Ты хвалишь мощь свою, так покажи ее.

МИНОТАВР: Кому? И для чего? Чтоб перебраться в новую, последнюю тюрьму, где встречу я ее лицо и ее пеплум*, - это муки ада. Здесь я свободен, я поднялся на вершину себя в бесчисленные дни познания. Здесь я кто-то, я личность, и не помню о страшном чудища обличье. Я снова стал полу-быком, как только ты меня увидел, взор на меня свой обратил. С собой наедине себя я ощущаю мужчиной зрелым и атлетом. И если я тебе не пожелал бы смерть свою в дар поднести, то странный поединок нас ожидал бы: ты сражался бы с чудовищем, а казалось бы, что бьешься ты против того, кого собой отнюдь я не считаю.

ТЕСЕЙ: Не понимаю, что ты мелешь. И почему не нападаешь?

МИНОТАВР: Мне нелегко принять решение. Если бы нить, ее конец держал бы Пирифой иль кто-то из твоих соратников, ты был бы уже смешан с пылью и растоптан, но ты сказал мне: "Море - это Ариадна".

ТЕСЕЙ: Я просто так сказал. К тому же наша битва вовсе не ее девичья забота. И не ее вина, что ты, как видно, трус.

МИНОТАВР: А если я тебе подставлю шею, я тоже буду трусом?

ТЕСЕЙ: Нет, Минотавр. Мне что-то говорит, что ты способен дать отпор, но не желаешь. Я обещаю точный нанести удар, какой одним друзьям наносят.

МИНОТАВР: Нету в глазах твоих коварства, юный царь. Они - ясны и правда из них струится, оставляя все подозрения на дне, как в решете песок. Но ты меня еще не победил. И ты не ведаешь, что в смерти буду я другим. Тяжелым стану я, Тесей, как статуя большая. Рога из мрамора однажды в грудь твою вонзятся.

ТЕСЕЙ: Хватит говорить, решайся.

МИНОТАВР: После смерти я буду настоящий я... Решение, - о, высшая необходимость! А ты, ты станешь меньше и пойдешь на убыль, провалишься в себя, как берег рушится песчаный, как мертвые уходят в глубь земную.

ТЕСЕЙ: Зато тебя не буду слышать.

МИНОТАВР: Да, но слышать ты не перестанешь. Ты будешь обитать один в глухих стенах, а где-то там внутри, там будет море.

ТЕСЕЙ: Как много слов ненужных!

МИНОТАВР: Да, день придет, когда земля людей мои пророческие речи убережет в потоке крови. Нет, ты меня еще не слышал. Убей вначале.

ТЕСЕЙ: А теперь торопишь, как будто замышляешь зло.

МИНОТАВР: Решился я. Разверзлась вдруг пучина вод, оттуда вырвалась последняя свобода на острие меча в твоей руке. Что знаешь ты о смерти, ты, несущий жизнь глубинную. Поверь, один есть только способ умертвить чудовищ: с ними примириться.

ТЕСЕЙ: И они поднимут троны на рога.

МИНОТАВР: Возможно, кто-нибудь из них появится и без рогов.

ТЕСЕЙ: Или из памяти людской вообще сотрет твои деяния ужасом перед обликом диковинным своим.

МИНОТАВР: Возможно, исчезать и появляться монстры станут неощутимо, как призраки кошмарных снов или как жуткие видения. Не понимаешь разве, что моля о смерти, прошу я жизнь мне дать?

ТЕСЕЙ: За тем я и пришел. Тебя убить и прикусить язык в молчании. Пока опасность не минует Ариадну. Едва она поднимется на мой корабль, повсюду стану громко возвещать о смерти Минотавра с тем, чтобы ветер вестью этой Миносу полоснул лицо.

МИНОТАВР: Нет, сам я с ветром опережу тебя.

ТЕСЕЙ: Ты станешь лишь воспоминанием, которое умрет с заходом солнца нынешнего дня.