Цари ордынские. Биографии ханов и правителей Золотой Орды

Джузджани приводит подробный рассказ о том, как монгольский правитель в Самарканде начал гонения против мусульман, а Берке, получи" известие об этом, тут же отправил в город свои войска, которые устроили настоящую резню самаркандских христиан [СМИЗО 2006, с. 45-47]. Однако мы уже успели убедиться, что полностью полагаться на сообщения этого историка не следует. Персидские историки утверждают обратное – что именно подданные Берке были уничтожены, согласно Вассафу, "около этого времени каан отправил посла, который произвел новую перепись (шумаре) Бухары. Из общего числа 16 000 (человек), которые были сосчитаны в самой Бухаре, 5000 (человек) принадлежало (к улусу) Бату, 3000 – Кутуй-беги, матери Хулагу-хана, остальные же назывались "улугкул", т. е. "великий центр", которым каждый из сыновей Чингиз-хана, утвердившись на престоле ханском, мог распоряжаться, как (своею) собственностью. Эти 5000, принадлежавшие Бату, вывели в степь и на языке белых клинков, глашатаев красной смерти, прочли им смертный приговор. Не были пощажены ни имущество, ни жены, ни дети их" [СМИЗО 2006, с. 164-165]. По приказу Эржэнэ-хатун, правительницы Чагатаева улуса, были уничтожены представители высшего мусульманского духовенства Бухары, среди которых оказался даже Бурхан ад-Дин, сын Сайф ад-Дина Бахарзи – влиятельного шейха, которого Берке признавал своим духовным наставником. Репрессии обрушились и на сторонников Джучидов в Самарканде [Бухарский вакф 1979, с 15] По-видимому, та же судьба постигла и китайские владения Джучидов – округ Пинъянфу, выделенный Бату еще на курултае в 1235 г. [см.: Юань ши 2004, с. 488].

28

Основная причина войны была вполне очевидна и для современников, и для историков. Уже Марко Поло отмечал "В 1261 г. по P. X. произошла великая распря между Алаем, царем восточных татар, и Беркою, царем западных. Из-за области, что была смежна тому и другому; каждому хотелось ею завладеть, и ни один не хотел уступить ее другому" [Марко Поло 1997, с. 371]. Персидский автор Вассаф уточняет, о каких именно землях шла речь: "Что позади Дербенда, называемого Демир-капук (Железные ворота), то всегда было местом зимовки и сборным пунктом разбросанных частей войска его (Туши); по временам они делали набеги до Аррана и говорили, что Арран и Азербайджан также входят в состав владений и становищ их (Джучидов). Вот почему с обеих сторон, хулагидской и джучидской, стали проявляться, одна за другой, причины раздора и поводы к озлоблению" [СМИЗО 2006. с. 163, 197; Закиров 1966. с. 13-14]. Современные исследователи вполне обоснованно отмечают, что претензии на эти территории объяснялись не только прежним разделом империи или необходимостью территорий для кочевок: через Азербайджан и Северный Иран проходила одна из трасс Великого Шелкового пути, представлявшая серьезный источник доходов для владельца этих областей [Петрушевский 1977, с 236; Малышев 2004а]. Как можно убедиться, последующее соперничество Золотой Орды и Хулагуидского Ирана касалось именно этих территорий на них претендовали впоследствии ордынские ханы Узбек, Джанибек и Токтамыш.

29

Разнообразные поводы для начала войны отмечены средневековыми авторами. Так, согласно Джузджани, "он (Хулаву) забрал все сокровища багдадские, исчисление и счет которых не могут быть начертаны пером и не поддаются человеческому определению. Из денег, драгоценных камней, редкостей и дорогих украшений он все увез в свой лагерь… Кое-что, в виде подарка и доли, отослал к Берка, мусульманину, а часть утаил. Люди, заслуживающие доверия, рассказывали следующее: "То, что дошло до Берка, последний не принял, умертвив послов Хулаву. По этой причине возникла вражда между Берка и Хулаву"" [СМИЗО 2006, с. 51]. Арабские авторы Ибн Абд аз-Захир и Рукн ад-Дин Бейбарс приписывают инициативу в развязывании войны мамлюкскому султану Египта аз-Захиру Бейбарсу: "В 660-м г. (= 26 нояб. 1261 – 14 нояб. 1262 г.) он (ал-Малик аз-Захир) написал к Берке, великому царю татарскому, письмо, которое я писал со слов его (и в котором) он подстрекал его против Хулавуна, возбуждал между ними вражду и ненависть да разбирал довод тому, что для него обязательна священная война с татарами, так как получаются одно за другим известия о принятии им ислама, и что этим вменяется ему в долг воевать с неверными, хотя бы они были его родичи" [СМИЗО 2005, с. 68-69, 75, 88-89].