Цари ордынские. Биографии ханов и правителей Золотой Орды

Среди них, по-видимому, находился и эмир Яголдай б. Сарай, который в 1440 г. стал основателем так называемой "Яголдаевой тьмы" – особого татарского владения в Литве, неоднократно упоминавшегося в официальной переписке польско-литовских и татарских правителей и в нарративных источниках. Любопытно отметить, что брат Яголдая, Хусайн, не оставил Улуг-Мухаммад-хана и сопровождал его в скитаниях, участвовал в битве у Белева и в последующих событиях 1437-1438 гг. [Русина с. 145].

624

Венецианец И. Барбаро упоминает, что Улуг-Мухаммад кочевал в Северном Причерноморье еще в 1438 г., но, вероятно, несколько путает даты, поскольку годом раньше хану пришлось перебраться на север. Некоторые авторы уверены, что Улуг-Мухаммад в 1437 г был изгнан не из южнорусских степей, а непосредственно из Сарая [Марджани 2005, с. 105; Фахретдин 1996, с. 116-117; Худяков 1996, с. 549].

625

По мнению некоторых исследователей, Василий II с самого начала негативно отнесся к пребыванию Улуг-Мухаммада под Белевом. При этом великий князь не считал себя мятежником, поскольку, вероятно, уже с 1437 г. номинально признал верховенство Кичи-Мухаммада, как нового сарайского хана [Горский 2000, с. 144, 149; ср: Зимин 1991, с. 81; Фахретдин 1996, с. 117]. Однако другие авторы, опираясь на "Казанскую историю" и устные татарские предания, полагают, что изначально между великим князем и беглым ханом все же был заключен союзный договор [см.: Каратеев 1994, с. 51-52; Беспалов 2008, с. 142]. В татарских преданиях говорится, что перед битвой у Белева Улуг-Мухаммад, якобы, молился также и "русскому богу". Возможно, это сообщение имеет под собой реальные основания: хан мог обратиться к христианскому богу или кому-то из святых как "высшему свидетелю", именем которого клялись русские при заключении мирного договора, который позднее нарушили [см. подробнее: Беспалов 2008, с. 143-144].

Стоит отметить, впрочем, что основания для благодарности Улуг-Мухаммаду у Василия II были не столь уж велики: в 1433 г., после того как Улуг-Мухаммад был вытеснен из Поволжья, Юрий Звенигородский, забыв о решении ханского суда, выступил против племянника, победил его и занял великокняжеский стол После его скоропостижной смерти в 1434 г трон перешел к его старшему сыну Василию Косому, и вернуть себе власть Василий Васильевич сумел уже не с помощью ханского авторитета, а только благодаря тому, что Василий Косой поссорился со своими братьями Дмитрием Шемякой и Дмитрием Красным. Последние выступили на стороне Василия Васильевича и помогли ему свергнуть их старшего брата [см.: Карамзин 1993, с 143-146, Соловьев 1988, с. 385-388; Зимин 1991. с. 64-76].

626

Татарский автор начала XX в. Р. Фахретдин, не приводи никаких источников, утверждает, что московские войска насчитывали 40 000 чел., тогда как у Улуг-Мухаммад-хана было не более 1 000 воинов [Фахретдин 1996, с 117].

627

См.: Зимин 1991, с. 82; Фахретдин 1996. с. 117.

628

ПСРЛ 1949, с. 260; Ермолинская 2000, с. 198, 199. См. также. Зимин 1991, с. 82-83.

629

Среди Джучидов встречаются два царевича с именем Али, с которыми может быть отождествлен этот Али-бек ("Либей" русских летописей): Али-бек б. Таш-Тимур, имя которого полностью совпадает с именем казанского правителя, и Али-Дервиш, родной брат Гийас ад-Дина, прежнего правителя Казани [Муизз 2006, с. 45, 46; Гаев 2002, с. 54]. Отождествление Али бека с полулегендарным сыном "болгарского царя Абдуллы" [см., напр.: Мустакимов 2008; ср. Исхаков 2004а, с. 125-126] представляется не слишком убедительным, поскольку имеются нумизматические и летописные свидетельства того, что уже с конца XIV – начала XV вв. в Казани правили улусные владетели-Джучиды [см.. Исхаков 20046, с 8]. Несомненно, одним из них и был упомянутый Али-бек. Д. М. Исхаков допускает существование упомянутых в татарских исторических сочинениях "князей" (т. е. эмиров, а не представителей "Золотого рода") Алтын-бека и Али(м)-бека, однако считает их булгарскими князьями, а не владетелями Казани [Исхаков 2004а, с. 127].

630

См.: Schamiloglu 1986, р. 39-40; Исхаков 1995, с. 106; 20046. с. 9-10. Впоследствии эта система управления сохранилась в Казанском ханстве, где правили наследники Улуг-Мухаммада. Собственно, и само основание Казанского ханства многие авторы относят к 1437-1438 гг., вполне однозначно связывая его с именем и деятельностью Улуг-Мухаммада [см.: Зимин 1991. с. 83; Каратеев 1994, с. 52-53; Фахретдин 1996, с. 118; Худяков 1996, с. 549; Похлебкин 2000, с. 79-80; Зайцев 20046, с. 59; Султанов 2005 с. 233; ср.: Котляров 1998, с. 10]. Впрочем, как будет показано ниже, мы не разделяем этой точки зрения и считаем, что Улуг-Мухаммад не принимал титула ни казанского, ни булгарского хана, продолжая именоваться ханом Золотой Орды ("Великого Улуса").

631

К 1441 г. Сайид-Ахмад вступил в конфликт со своим бекляри-беком Текне Ширином, и тот возвел на крымский престол Хаджи-Гирея, двоюродного племянника Улуг-Мухаммада, тем самым положив официальное начало Крымскому ханству [Гайворонский 2007, с. 18- 19].

632