Царичина (СИ)

Правду говорят, что планы для того и составляются, чтобы их нарушать. Целая неделя ушла на то, чтобы обеспечить дядю Тодора, четников и всех их родных с домочадцами, а также особо нуждающихся селян мукой, солью, сахаром, фасолью и картофелем. Впрочем, упомянутый корнеплод был в здешних краях экзотикой — его тут просто не знали, а потому и не выращивали. Хотя в нашем мире о картошке на территории Болгарии впервые упоминается в записке отца Зотика в кондике Преображенского монастыря от 1825 года. Согласно другому свидетельству, этот ценный корнеплод посадил в апреле 1835 года купец из Самокова Димитр Смрикаров. А ведь Самоков находится в сорока четырех километрах от Софии по прямой, а село Царичина — в двадцати трех от столицы! Иными словами, всего-то навсего 67 километров по прямой линии. Но, во-первых, в гористой и горной местности прямых дорог в принципе не бывает, во-вторых, в эту историческую эпоху даже такое, несерьезное с точки зрения современного человека, расстояние преодолевалось медленно и долго, а в-третьих, не будем забывать о том, что это все-таки другой мир. Так что ничего удивительного. Кстати, картошка местным очень даже понравилась. Правда, пришлось сначала снабдить их парой вместительных кастрюль из нержавейки с крышками, чугунными сковородами и подробными инструкциями по варке и жарке сего непривычного для этих мест продукта. Разумеется, в моих путешествиях принимал самое активное участие и Колю, пришлось даже сводить его ненадолго в наш мир — перетащить из гаража в мир-копировальник продовольствие и купленный недавно велоприцеп со слегка переделанной для удобства использования человеком ручкой. Да, подобный привет из XXI века точно вызовет нездоровый интерес у местных жителей (к садовым тележкам уже привыкли), но на двух таких транспортных средствах перевозить поклажу по снегу куда удобнее, из-за колес большого диаметра, да и ради помощи голодающим можно пойти на подобный риск.

Как-то незаметно наступило 21 сентября, мой длинный преподавательский отпуск подходил к концу и надо было готовиться к новому учебному году (в вузах Болгарии он начинается 1 октября для студентов-очников), а также к зиме. И все же мы с Колю успели еще пару раз сходить в мир-копировальник и к нашим друзьям из XIX века — доставить картошки, муки, спичек и патронов. В качестве небольшого подарка я даже передал им четыре литровые бутыли (конечно же, без этикеток, заткнутые самыми обычными пробками и обернутые полотенцами, чтобы не разбились) греческого оливкового масла, которому обрадовались не только женщины, но и Фотю — грек по отцовской линии.

В самом конце месяца, выкроив буквально полдня, я, наполнив вместительную сумку и рюкзак патронами для ИЖ 12, взял три двустволки, патронташ и снова отправился к моим друзьям и соратникам.

Стоявший на посту Колю заметил меня еще издали и быстро шмыгнул в дом. Спустя, наверное, минуту, на улицу выскочили сам часовой и надевающий на ходу шапку Вылчан.

— Добро пожаловать, господин майор! — улыбнувшись произнес воевода и крепко пожал мне руку.

— Здравствуй, Вылчан, рад тебя видеть! Как вы тут?

— Да что нам сделается? Живем-поживаем, ребят вот учим помаленьку с Борисом и Фотю.

В очаге горел огонь, на столе стояло немудреное угощение и даже бутыль с фирменной медовухой дяди Тодора. Кажется, я еще не упоминал о ней? Каюсь — забыл, до медовухи ли тут, когда такие события происходят? Хотя, как выяснилось из неспешного разговора с воеводой, никаких мало-мальски серьезных событий за время моего отсутствия не произошло. Что же, тем лучше. Осталось лишь, подкрепившись на дорожку, идти к дяде Тодору.

Погода стояла на удивление теплая, вовсю светило солнце, даже снег начал подтаивать. Мы с Вылчаном бодро шагали впереди, за нами Колю тащил велоприцеп с картошкой. Для чего мне понадобилось снова тащить сей корнеплод и стоило ли мотаться в параллельный мир Болгарии XIX столетия из-за такой ерунды? Еще как стоило! Все дело в том, что я задумал научить местных крестьян выращивать картошку самостоятельно, а для этого был нужен посадочный материал и подробные инструкции. Потому и пришлось сходить к доброму мельнику, доставить ему клубни и подробно рассказать о технологии посадки «второго хлеба» и ухода за ним. Причем Фотю, словно прилежный ученик, записывал за мной все этапы сельхозработ, а дядя Тодор качал головой и цокал языком.

Расставаясь с гостеприимным хозяином, Вылчаном, Борисом, Фотю и Колю, я честно предупредил их, что известное время меня не будет. Возможно даже месяца два или три. Мои друзья и соратники, разумеется, посетовали на это, да и мне самому отнюдь не хотелось их оставлять надолго, однако, работа, начавшая приносить неплохой доход торговля, да и домашние дела требовали львиной доли моего времени. Мы тепло попрощались в твердой уверенности, что снова встретимся и ваш покорный слуга вернулся в свой суетный и непростой мир.

ГЛАВА VIII