Царица

И пока я тупо моргала, он добавил слегка раздраженно:

– Так что прошу меня больше дохлым кровопийцей не называть.

Элан внимательнейшим образом изучил мою застывшую, пришибленную новостями физиономию и слегка смягчился:

– Кровопийцей – еще куда ни шло, но дохлым – нет. По сути неверно.

Снова короткая пауза, и последняя, откровенно добившая меня информация:

– Я и не умирал никогда.

Кто-то из нас – то ли я, то ли внутренний голос, а может, и мы вдвоем обессиленно застонали, и я закрыла лицо руками, пытаясь прийти в себя. Нет, ну какая ирония! Принц вампиров – и не вампир? Или потому он и принц, что настолько отличается от прочих? И он еще ни разу не умирал? Сколько же ему лет? И последняя мысль – это с кем же я связалась?!

– Регина, – старый монстр (вот уж действительно старый и действительно монстр) осторожно отвел мои руки от лица и тихо, едва ли не ласково, спросил: – Что случилось, моя царица? Скажи что-нибудь.

Я не хотела смотреть на него, но, когда эти волшебные серебряные глаза находятся так близко, невозможно в них не заглянуть. И не утонуть в них тоже невозможно.

– Поздняк метаться, – вздохнула я и ответила на его поцелуй.

* * *

Радостно напевая, я сняла пиджачок с вешалки и накинула на плечи. Внутренний голос напомнил, что сейчас – утро понедельника и собираюсь я вообще-то на работу, но даже эта суровая информация не поколебала моего отличного настроения, и, споткнувшись буквально на секунду, я продолжила жизнеутверждающее пение.

Ронн и Дилан пожинали тяжкие плоды приобщения к крепкому алкоголю своих непривычных младенческих организмов, так что в управление меня опять повез Брэд. Препроводив до самых дверей и предупредив, что все время будет находиться в шаговой доступности, Дарт-старший пожелал мне удачного дня, а я влилась в поток сотрудников, плавно и целенаправленно двигающихся через холл к многочисленным лифтам. Вежливо здороваясь с коллегами, я пристроилась в одну из очередей, не сразу осознав, кто является моим непосредственным соседом.

– Привет, – сказала я.

– Привет. – Сташек неохотно кивнул и отвернулся.

– Подожди. – Я легонько прихватила его за рукав, не давая войти в лифт, и, понизив голос, торопливо сказала: – Анджей, я подумала и решила извиниться за свое вчерашнее поведение. Я была слишком расстроена, чтобы…

Все это я начала скороговоркой бубнить ему в плечо и собиралась так же и закончить, но тут он неожиданно обернулся, вперив в меня испытующий взгляд темно-синих глаз.

– Чтобы… чтобы… – Надо признаться, этот прямой взгляд меня немало смутил, и я не сразу смогла продолжить извинения: – Чтобы судить объективно.

А что еще меня смутило, так это его лицо, увиденное с близкого расстояния. Обычно свеженький и сияющий юностью Сташек сегодня выглядел на весь свой возраст, вплоть до последнего дня. Задумчиво хмыкающий внутренний голос готов был поклясться, что никогда раньше не замечал у целителя ни усталых теней под глазами, ни жестких складок у рта. Они что, появились у него за ночь? Или я просто по-настоящему никогда и не обращала на него внимания?

– В общем, прости, – закруглилась я и, не удержавшись, украдкой на него покосилась, рассматривая.

Откровенно сказать, ото всех изменений красота целителя ничуть не пострадала, просто в ней появились зрелость и какая-то глубина. Внутренний голос зафыркал, предположив, что теперь-то я уже не рискну называть его мальчишкой. Но… откуда что взялось?!

– Я тоже подумал, – сказал Сташек. – Мне не за что тебя прощать. Ты ведь права, я чудовище.

– Ох! – Я страдальчески поморщилась и скользнула за ним в кабину. Встала за спиной и, стараясь не привлекать излишнего внимания, зашептала: – Что ты несешь? Ты целитель, ты столько делаешь для людей… Я бы никогда не смогла…

– Регина, моя работа – это не вопрос призвания, это вопрос искупления, – прервал меня он, бросив короткий взгляд через плечо. – Потому как я не просто чудовище, а монстр из монстров.

Лифт остановился, и Сташек быстрым шагом покинул кабину.

– А кто из нас нет?! – воскликнула я вдогонку и настолько искренне, что он оглянулся, и по его совершенному лицу разлилось недоверчивое изумление. – В конечном итоге важно не это.

Тут створки лифта захлопнулись, прекратив наш странный диалог.

– Извините, – пискнула я оставшимся в кабинке и развесившим жадные уши коллегам и вместе с ними отбыла наверх.