Царица доказательств

— Я уверен, что это те же люди, которые контролируют московский пиратский рынок. Насколько мне известно, в данный момент вы перешли дорогу именно им. В любом случае в самом ближайшем будущем я предполагаю хорошенько побеседовать с господином Молодчиковым в своем кабинете. — Капитан Мирошников ухмыльнулся. — Я думаю, что он решит поделиться со мной различной информацией. Если хотите, я могу сообщить вам, когда он будет у нас, и вы сможете самостоятельно побеседовать с ним насчет обстоятельств вашего появления в его доме.

— Хорошо, Сергей. Я вам очень признателен за это сообщение.

Александр Борисович поднялся со стула и протянул руку.

— Не за что, Александр Борисович. Я уже сказал, что капитан Андреев мой старый друг. Да и на личном опыте мне известно, что такое подстава. Так что будьте внимательны.

В особняке Стаса Молодчикова царило оживление. Только что закончилась Премьера нового высокобюджетного блокбастера с помощником заместителя генерального прокурора Александром Борисовичем Турецким в главной роли.

Улыбающийся Стае Молодчиков был героем дня. Игорь Иванович Донской не уставал восхищаться уровнем современной техники.

Как и обещал Молодчиков, по сравнению с этим фильмом пленка про бывшего генпрокурора была не больше чем невинной забавой. Из того небольшого материала, который успел отснять Молодчиков во время недолгого пребывания Турецкого в его доме, используя свою немалую «коллекцию», Молодчиков сварганил классический педофильский фильм.

— В большинстве кадров, — объяснял Стае тоном большого знатока, — мне пришлось использовать только голову Турецкого. Пришлось долго искать подходящее тело. Подошло тело вашего телохранителя, Игорь Иванович. Но результат, как видите, безукоризнен.

— Да, Стае, — улыбался Донской, потирая руки, — не соврал. Я думаю, что Александр Борисович будет очень доволен, ознакомившись с собственными приключениями. Что скажешь, Марк Петрович? Заработал наш режиссер премию?

— Заработал, — улыбнулся Андрейченко. — Действительно, все так натурально.

Из всей троицы один лишь Цезарь Аркадьевич Матвеев не разделял общей радости.

Пленка — это, конечно, хорошо. Но Цезарь Аркадьевич предпочитал более конкретные результаты. К тому же в последнее время он начал ощущать сильное беспокойство. Ничего особенного, но Цезарю Аркадьевичу его собственное душевное состояние не нравилось. Он никак не мог забыть о том, что во всем этом деле принимает активное участие ГУСБ и лично генерал-майор Грязнов. Цезарь Аркадьевич был опытным человеком, ГУСБ — это не институт благородных девиц, а генерал Грязнов не добрая воспитательница. Матвеев уже давно решил для себя, что в крайнем случае без всякого сожаления заложит всю честную компанию, всех этих бизнесменов, считающих себя самыми умными. Как можно всерьез полагаться на какую-то пленку, когда на кон поставлено все, что только есть в жизни? Да и сама жизнь находится под вопросом. Потому что жизнь в тюрьме — это не совсем то, к чему привык Цезарь Аркадьевич Матвеев. А если быть точнее, то это совсем не то.

«Шлепнуть бы их всех прямо здесь, — подумал Матвеев, — и концы в воДу. А он и без Донского не пропадет. Милицейская крыша без работы никогда не останется. Бизнесменов много, а заместитель начальника ГУВД Москвы один. Пока еще заместитель начальника, — мрачно подумал Матвеев, — а чем кончится дело, еще неизвестно».

— Прошу прощения, господа, — Игорь Иванович Донской призвал всех к тишине. — Сейчас мне предстоит важный телефонный разговор, способный поставить точку в карьере Александра Борисовича Турецкого. Поэтому будьте любезны помолчать.

В гостиной воцарилась тишина, и Игорь Иванович набрал телефонный номер.

— Да? Добрый вечер, — бодро начал он. — Это Игорь. Я сделал так, что Генпрокуратура от нас отстанет. Обязательно смотрите на днях телевизор — разразится огромный скандал. Самый принципиальный следователь прокуратуры Александр Борисович Турецкий предстанет перед изумленными зрителями в неожиданном амплуа. В качестве большого любителя детей. Голых. Одиннадцать-двенадцать лет. Конечно, монтаж, но такого высокого класса я не видел ни разу. Одного показа хватит, чтобы взорвать все. Я думаю, что за Турецкого нам многие потом скажут спасибо.

Игорь Иванович довольно замолчал и подмигнул соратникам.

Молодчиков и Андрейченко заулыбались в ответ.

Однако чем дольше Донской слушал ответ, тем больше вытягивалось его лицо. Пару раз он попытался вставить слово, но, судя по всему, неизвестный собеседник его резко обрывал. Вслед за лицом Игоря Ивановича менялись лица и сидящих в гостиной людей. Все уже понимали, что что-то пошло не так. Один только Цезарь Аркадьевич Матвеев испытывал нечто вроде тупого удовлетворения. Ему было приятно видеть заискивающего Игоря Ивановича Донского, которого в данный момент распекали по полной программе.

««А я с самого начала говорил, что эта идея с пленкой дурацкая, — думал Цезарь Аркадьевич, — но ведь вокруг все умные! Сами знают, что делать надо».