Царица Хатасу

После бегства Антефа Менхту серьезно заболела, но болезнь не спасла ее от жестокого египетского закона, каравшего всю семью виновного, невзирая на возраст и пол. Молодая супруга бежавшего коменданта была заключена в темницу, а вместе с ней и Нефтиса, которая, мучаясь угрызениями совести, не захотела ее оставить. Когда в Фивы пришел приказ, остановивший дело о бегстве Тутмеса и запретивший всякое преследование по этому делу, женщин освободили. Их участью заинтересовался великий жрец храма Уазита. Когда, наконец, Менхту поправилась, он предоставил им возможность вернуться в Фивы под защитой одного старого жреца.

Перед отъездом у них было тайное свидание с Антефом, которого не искали и не преследовали, но, тем не менее, он не смел открыто показаться, так как в царском приказе на его счет не было никакого специального распоряжения. Однако примирение Хатасу с братом дало всем троим новую надежду. По совету Нефтисы Антеф решил укрыться у престарелого родственника, одиноко жившего в глухом поместье, и ждать там благоприятной минуты, когда жене удастся выхлопотать ему полное помилование.

Приехав в столицу, Нефтиса, разумеется, с ужасом узнала, что Хоремсеб в Фивах. Несколько дней спустя она случайно обнаружила, что доверенный человек князя, Хапзефа, тайно, но деятельно разыскивает ее. У девушки не было ни малейшего сомнения, что она погибнет, если ее найдут. Поэтому она решила как можно скорее отдаться под защиту своего могущественного покровителя. Нефтисе удалось передать ему послание, в котором в понятных ему одному выражениях сообщала о своем возвращении и просила у него тайного свидания, чтобы предупредить об опасностях, угрожающих им обоим.

Тутмес, признательный и великодушный от природы и не меньше Нефтисы заинтересованный сохранить тайну послуживших ему удивительных чар, тайком отправился к Менхту. Заверив женщину, что он хранит добрую память об Антефе, так хорошо относившемся к нему во время изгнания, Тутмес обещал воспользоваться первым же удобным случаем и выпросить ему прощение у царицы. Затем он увиделся с Нефтисой, в результате чего подарил ей прекрасный загородный домик недалеко от столицы и солидную сумму денег, сделавшую девушку богатой и независимой.

Не называя Хоремсеба, Нефтиса объяснила Тутмесу, что она завладела секретом чар во время своего почти годичного исчезновения и теперь ей необходимо скрываться известное время, так как иначе все может обнаружиться. Тутмес, не по годам одаренный хитростью и проницательностью, сразу догадался, что таинственный хозяин чар должно быть, Хоремсеб, черпавший в чарующем аромате необыкновенную власть над женщинами, о которой говорили все Фивы.

Далекий от мысли придавать какую–нибудь важность своему предположению, легкомысленный и беззаботный молодой человек находил в нем только повод посмеяться себе под нос. Несколько дней его необыкновенно забавляла мысль, что он один знает истинную причину успехов Хоремсеба. Потом, в вихре всевозможных удовольствий, он совершенно забыл об этом эпизоде.

И действительно, во время своего примирения с Хатасу царевич был совершенно счастлив. Он только и думал, как бы вознаградить себя за скуку, измучившую его в изгнании. Хатасу нисколько не стесняла его во вкусах. Она по–царски снабдила брата средствами и относилась к нему с неизменной добротой. Какая–то непобедимая, но странная перемена и, временами, болезненная любовь притягивали ее к юному брату, за быстрым физическим и интеллектуальным развитием которого она следила с интересом. Ум царицы был слишком дальновиден, чтобы она не узнала родственной души и черт великого царя в этом юноше. Часто, оставаясь с ним наедине, она забавлялась, спрашивая мнение царевича по различным политическим, административным и частным вопросам, и всегда ответы Тутмеса обнаруживали поразительную верность взгляда, а порой и острую хитрость и жестокость, скрытую под маской беззаботного великодушия. Царица была потрясена. Будучи проницательной она поняла, что эта блестящая личность, одаренная редкой гибкостью ума, обольстительными чарами и природным красноречием, способным покорять и воодушевлять массы, может быть для нее опасным соперником. Поэтому только на одно желание царевича послать его во главе армии в какую–нибудь далекую экспедицию она отвечала постоянным отказом. Она считала неблагоразумным сосредоточивать внимание и восхищение народа на молодом герое, который победоносно возвращается с богатой добычей. Она знала египетский народ, его тщеславие, его жадность к легким богатствам, которые давали победы. И считала излишним и опасным давать Тутмесу этот ореол победителя. Но кроме этих политических соображений, Хатасу ненавидела войну ради самой войны. Будучи любимицей отца, она сопровождала Тутмеса I в далеком походе к берегам Евфрата. Хотя она была не слишком впечатлительной, но зрелища битв и смертей произвели глубокое впечатление на душу юной Хатасу, едва вышедшей из детства.