Царица Хатасу

С этой целью она купила ожерелье из ароматного дерева с серебряным, пустым внутри жуком. Ожерелье она целую ночь мочила в масле, куда прибавила несколько капель эликсира. Результат получился удовлетворительный. Вовнутрь жука положила несколько лепестков приготовленной розы.

Тутмесу Нефтиса решила не внушать страсти. Нужно прежде, чтобы он стал кем — нибудь. Только тогда, когда Хатасу умрет или будет уничтожена, стоит покорить его и заставить на себе жениться, если только она не предпочтет другой путь. Новая идея осенила ее в дороге. Лишь один образ жил в ее сердце, и потому была ненавистна всякая другая любовь, всякая мысль принадлежать другому. Если же фараон прикажет Хоремсебу жениться на ней, князь, конечно, не посмеет отказаться, не рискнет убить женщину, которой покровительствует сам царь.

Они уже приближались к цели, как вдруг Менхту, болтавшая без умолку всю дорогу, хлопнула себя по лбу и сказала:

— Ах я глупая, ах я дура! Что же я такое наделала?!

— Что с тобой? — спросила удивленная Нефтиса.

— То, что я забыла дома сверток, который передала для Антефа его сестра Тахота. В нем были вышитый пояс и ожерелье с амулетами.

— Если дело только в этом, не беспокойся, я выручу тебя, со мной есть ожерелье с амулетами из ароматного дерева. Я купила его недавно, меня восхищает редкий и прекрасный аромат, который оно издает. Я его тебе отдам. Антеф только выиграет от этой перемены, а я ничего не потеряю, все равно после свадьбы ожерелье вместе со своим обладателем перейдет ко мне.

— О, благодарю тебя, ты, право, очень добра и избавляешь меня от затруднения.

К ночи они приехали в Буто и велели отнести себя к Антефу, который чуть не упал, узнав Нефтису. Сильно обрадованный, молодой человек поверил всему, что ему говорилось. Он объявил, что их свадьба должна быть отпразднована как можно скорее, и устроил обеих женщин в своих комнатах. Сам же он удовольствовался временной постелью в приемной царевича, которому сообщил о своем неожиданном счастье.

Прежде чем лечь спать, Нефтиса достала отравленное ожерелье и отдала его Менхту, тщательно избегая вдыхать его ядовитый аромат. Менхту без всякого недоверия понюхала его и пришла в восторг.

— Ах, какой очаровательный запах, никогда я ничего подобного не вдыхала. Никогда не встречала я такой драгоценности. Я признаюсь, что мне жаль отдавать это ожерелье Антефу.

Странная улыбка скользнула по губам Нефтисы. «Боги покровительствуют мне, — подумала она. — Так я еще вернее привяжу его к ней».

— Если это ожерелье тебе так нравится, — сказала она, — то прими его от меня в подарок, дорогая Менхту. Извинись перед Антефом в своей невольной забывчивости и оставь себе эту драгоценность, только с тем условием, чтобы почаще носить ее.

— Благодарю тебя! — воскликнула Менхту, захлопав в ладоши. — Я принимаю твой подарок и, добросовестно исполняя условие, завтра же надену это ожерелье и буду носить его каждый день.

На следующий день Нефтиса нашла случай пошутить:

— Посмотри, Антеф, на ожерелье, надетое на Менхту, оно предназначалось тебе, но этой прекрасной изменнице мало было того, что она забыла посылку Тахоты, она еще присвоила себе эту драгоценность, которую я дала ей, чтобы заменить забытую. Действительно, это ожерелье издает прекрасный, но какой — то незнакомый аромат. Не можешь ли ты мне сказать, из какого дерева сделаны эти амулеты?

— Как это хорошо, похитить подобным образом вещь, предназначенную мне, — сказал, смеясь, комендант. — Но посмотрим, что за предательский аромат внушил Менхту такое хищничество.

Он наклонился к вдове, ее щеки пылали, вся она казалась нервной и взволнованной, он с любопытством несколько раз понюхал висевшие на ней амулеты. Наблюдавшая за ним Нефтиса заметила, как лицо его внезапно вспыхнуло и взгляд страстно скользнул по обнаженным плечам Менхту. Затем, пододвинув стул, он завязал с ней такой оживленный разговор, что, казалось, совершенно забыл про Нефтису.

Прошло несколько дней. За это время странная перемена произошла в манерах и даже в характере молодого коменданта Буто. Внезапная слепая страсть приковала его к Менхту. Присутствие невесты стало для него тягостным, и он тщетно старался скрыть свои чувства. Холодная невозмутимость уступила место лихорадочной и нервной раздражительности. Он стал пренебрегать своим знатным пленником и выискивал тысячи предлогов, чтобы пойти к молодой вдове, которая также жадно искала с ним встречи.

Однажды утром, видя, что они увлеклись разговором, Нефтиса скромно удалилась — она знала, что те только и ждут минуты, чтобы поцеловаться, — и отправилась в сад, где гулял царевич Тутмес. Она была ему представлена и не раз беседовала с ним.

Молодой комендант все больше увлекался слепой страстью к Менхту. Вдова отвечала ему взаимностью. Антеф стал равнодушен ко всему, пренебрегал присмотром за своим опасным узником и избегал общества невесты. Нефтиса проявляла необыкновенную скромность. С другой стороны, она пользовалась всяким случаем, чтобы видеться с Тутмесом, который почти не выходил из сада, ожидая красивую девушку. Они становились друзьями.