Царица Хатасу

— Нет, ты не права. Что же просит у тебя Рома? Повидаться на минутку с осужденным и сказать ему несколько слов утешения, чтобы избавить его от ужасной несправедливости, от мысли, что ты принадлежишь другому. Завтра осужденные отправляются в рудники, а оттуда мало кто возвращается живым. Неужели ты так жестока, чтобы отказать в нескольких словах дружбы несчастному, женой которого ты согласилась быть? Будь же так добра, исполни просьбу Ромы! Я буду сопровождать тебя. Потом мы отправимся ко мне и проведем вечер вместе. Ко мне зайдет еще кто — то, кто горячо поблагодарит тебя за то, что ты избавила его сердце от угрызений совести.

Нейта прижалась головой к плечу Роанты и залилась слезами.

— Хорошо, я пойду! — согласилась она наконец. — Но как мы добьемся свидания с ним? Разве позволено видеться с осужденными?

— Не беспокойся ни о чем. Сегодня кто угодно может прощаться с осужденными. Кроме того, Хнумготен, которого я посвятила в тайну, дал мне письмо к своему другу, начальнику тюрьмы. Нас впустят без всяких затруднений, ничего не спрашивая, и оставят одних. В моих носилках нас донесут до угла улицы, а оттуда мы пойдем уже пешком. Так никто даже не узнает об этом.

Через два часа две просто одетые женщины, закутанные в длинные покрывала, подошли ко входу тюрьмы, который охраняли эфиопские солдаты. Дежурный начальник стражи вышел узнать, что угодно посетительницам. С первого же взгляда он убедился, что имеет дело с женщинами высшего общества. Поэтому, когда Роанта молча подала ему записку, адресованную начальнику тюрьмы, он почтительно поклонился и быстро исчез.

Через некоторое время, показавшееся обеим женщинам вечностью, дежурный вернулся и попросил их следовать за ним.

— Ваша просьба исполнена, — пояснил он, с любопытством глядя на них.

Они прошли через двор, затем по коридорам. Всюду была масса истощенных, почти голых человеческих существ с мрачным отчаянием на лицах. Надсмотрщики ходили между заключенными и били палками плачущих детей и осужденных, заслуживающих, по их мнению, наказания. В страшном волнении Роанта и ее спутница искали глазами Саргона в толпе этих несчастных, но дежурный вел их дальше, вдоль стены, в которой было несколько низких дверей. У последней двери они остановились. Отодвинув наружный засов, он впустил женщин в келью с полуоткрытым потолком. В глубине кельи лежала охапка соломы, заменявшая постель. С другой стороны, на большом камне сидел мужчина, в котором трудно было узнать изящного и гордого принца Саргона. Он был за ногу прикован к стене цепью, кусок грубого полотна закрывал бедра. Полуотвернувшись от входа и прислонившись головой к стене, он, казалось, ничего не видел и не слышал.

Пораженная Нейта конвульсивно схватилась за сердце и прижалась к Роанте, пока начальник стражи подходил к узнику.

— К тебе пришли, Саргон, — сказал он, слегка дотрагиваясь до его плеча. Потом, обернувшись к Роанте, он почтительно прибавил: — Я вас оставлю с узником, благородные женщины, но буду близко. Если я вам понадоблюсь, то вы только крикните.

Саргон выпрямился и мрачным взглядом окинул закутанных женщин. Он страшно изменился. Щеки его сморщились, глубоко впавшие глаза горели, как угли. Непередаваемое выражение горечи, гнева и насмешки над самим собой играло на его губах.

— Кто вы и что вам от меня надо? — резко спросил он.

Нейта откинула покрывало. Сложив молитвенно руки, она приблизилась к нему и сказала со слезами в голосе:

— Саргон, прости мне зло, которое я причинила тебе.

Увидев свою жену, услышав ее голос, он вскочил и хотел броситься на нее. Но цепь помешала ему, он зашатался и едва не упал, удержавшись за стену.

— Зачем ты пришла сюда, предательница? Полюбоваться на мое несчастье? — спросил он с сухим, полным отчаяния смехом. — Ты нашла, наконец, время вырваться из объятий своего любовника, чтобы порадоваться моему бессилию, чтобы посмеяться над моим унижением? О, отчего я не могу достать тебя руками, развратное создание! Позор моей жизни и чести! Я бы задушил тебя, как ядовитую гадину! — с пеной на губах яростно закричал он, сжав кулаки.

Нейта отступила, вытянув руки, дрожащие губы отказывались ей повиноваться. Но Роанта смело вышла вперед.

— Ты ошибаешься, Саргон, предполагая, что Нейта пришла посмеяться над тобой, над твоим несчастьем. Ее привели сюда сожаления и укоры совести. Она хотела успокоить тебя и признаться в истине.

Горячее сочувствие и горькие угрызения совести охватили девушку.

— Да, Саргон! — крикнула она, перебивая Роанту, — я пришла сказать тебе правду! Тебе не за что презирать меня. Я не замарала твоей чести и не изменила тебе, как говорила тогда. Я солгала — твои жестокие слова привели меня в бешенство. Я хотела обидеть тебя, оттолкнуть от себя. Но я никогда, никогда не падала так низко. Верь мне, Саргон! И прости мне роковую ложь, погубившую тебя. Только теперь я понимаю свою ужасную ошибку.