Царица Шаммурамат. Полёт голубки

Обещание царя держать разжалованного туртана под стражей до тех пор, пока он не придумает, как с ним поступить, удовлетворило Шамашхасира не полностью. Эришум всё-таки был из династии военных, и желание иметь во главе армии кого-то из своих близких никогда не оставляло старейшин его рода. Шамашхасир справедливо опасался, что, пока Эришум жив, его родственники могут поднять мятеж или обратиться к царю с прошением о помиловании бывшего туртана. Ясно, что ни то, ни другое не входило в далеко идущие планы честолюбивого шакну. В своих молитвах он неустанно благодарил богов за то, что они так неожиданно и милостиво предоставили ему случай смести Эришума с дороги.

К большому огорчению Шамашхасира, царь медлил с вынесением приговора изменнику: возможно, его по-прежнему удерживал страх перед древней магией, защищавшей Эришума, а может, Нин сомневался в его причастности к заговору, вспоминая последние слова боевого товарища своей молодости. Однако ещё больше хлопот доставили бунтарские настроения в некоторых полках. Солдаты, которые помнили Эришума по прошлым сражениям, подстрекаемые родственниками разжалованного туртана, возмутились, узнав, что его держат под стражей закованным в кандалы. Как же так? Того, чей отец когда-то был главнокомандующим, того, кто сам недавно стал во главе доблестной ассирийской армии, упрятали в темницу?

Пока царь колебался с вынесением приговора туртану, Шамашхасир действовал с целью во что бы то ни стало убедить Нина в измене Эришума. Он привёл к царю не только декума Сугагу, который принёс ему таблички и рассказал о своей встрече с «гонцом» туртана, но вместе с ним во дворец был допущен также Басия, хозяин трактира, где проходила встреча декумов. Дрожа от страха, как осиновый лист, заикаясь от волнения (мечтал ли он когда-нибудь предстать пред грозным ликом самого царя?), Басия подтвердил под клятвой Мамиту, что собственными глазами видел, как на «гонца» напал человек, в котором он узнал завсегдатая своего трактира. Не смея поднять глаз на повелителя, стоя перед ним на коленях и лбом касаясь пола, Басия несколько раз повторил, что убийцей был военный из близкого окружения туртана Эришума. Тело «гонца» со свёрнутой шеей было обнаружено на речном берегу: вероятно, убийца намеревался спрятать концы в воду, но его спугнули и он бросил тело жертвы, спасаясь бегством.

— Наверняка Эришум, не дождавшись ответа на свои послания, учуял что-то подозрительное и послал своего человека следить за гонцом, — сделал вывод Шамашхасир, когда Сугагу вместе с Басией были выдворены из приёмной царя. — В тот вечер, когда гонец рассказал моему декуму об измене туртана, шпион принял меры, чтобы избавиться от опасного свидетеля. Всё сходится, владыка, и я уверен, что всё так и было.

Чем больше Нин слушал заверения шакну, тем крепче сжимались в кулаки его руки, покоившиеся на подлокотниках трона.

В последнее время он чувствовал, как растёт в армии недовольство его правлением. С тех пор, как пал Баб-или и Аккадское царство стало частью Ассирийской державы, военная удача стала изменять Нину. Крупных блестящих побед больше не было, военные кампании предпринимались в основном лишь с целью подавить мятежи в завоёванных странах или помочь правителям-вассалам. И Нин, конечно, знал, что его задиристые командиры уже давно жаждут развязать новую войну. С тех пор, как Ассирия превратилась в могущественную державу, её правители столетие за столетием вынуждены были вести войны и покорять. Ни один другой народ не прославлял войну столько, сколько это делали ассирийцы. А какое удовольствие получали ассирийские полководцы от прославления своих побед!

Счастье победителя кратковременно; триумфы забываются, а воинам нужны всё новые и новые трофеи. На место царя, правление которого сопровождалось долгими годами нудного мира, армейские командиры всегда могли возвести кого-то из своей среды. Неудивительно, что многие ассирийские цари были выходцами из военного сословия. На трон их возводила армия. За кем сила — за тем и власть. И кто же, как не Эришум, который столько лет грезил о чине туртана, способен повести эту силу за собой? Вот и волнения в некоторых полках, разве это не знак того, что от него следует избавиться как от опасного соперника?..

Весть о решении царя казнить туртана разнеслась по ниневийскому дворцу, словно раскат грома.

Её обсуждали всюду — в покоях, коридорах, галереях, во внутренних дворах, на лестницах и даже в царском гареме. Придворные качали головой, поджимали губы, делали большие глаза и пожимали плечами: Тайная царская служба проглядела враждебные происки Эришума, зато шакну Шамашхасир сумел вовремя раскрыть заговор, который мог стоить жизни царю и многим его приближённым.