Царица воинов (СИ)

Девушка не верила, но всё же смотрела, временами казалось, что плотная стена леса теплится золотистыми глазами, и трепет листвы становится похож на дыхание, вечерами же сами горы были как замершие львы. Стремительно уходя в ночь, гигантские львы тихо лежали, подняв хребты, и украшавшие их гривы, тёмные леса, были мрачны, они ждали оживляющей луны, что всё меняет. Такой проходила пред ними Иллирия, по левую руку вновь появилось море и больше уже не скрывалось за горами, кораблей на бурных волнах ещё не было, и лишь птицы белыми точками качались в воде.

В этой первозданной земле люди начинали иначе воспринимать время, и многие забыли, какой шёл день месяца, осталась только луна, отмерявшая свои рождения и смерти. Эта луна всех объединила, воины забыли свои полисные календари, почти никогда не совпадавшие друг с другом, полный круг луны они теперь полагали месяцем, считая от новолуния, хотя оно и не совпадало с началом месяцев календарных. Даже Зена полагалась на луну, лишь делая отметку на табличке после каждых десяти дней, Габриэль же и вовсе не помнила, закончился ли уже афинский мунихион, она просто смотрела, как золотится стареющий месяц, оставляя лишь несколько дней до обновления.

Молодёжь в отряде скрашивала себе жизнь тем, что придумывала для воинов и предводителей разные прозвища, начало этому положили Персей с друзьями из Аргоса, потом же подхватили и остальные. Александра они прозвали Ксифосом, ибо он был прямым и жёстким как меч, да и всюду бродил со своим мечом, подчёркивая воинственность. Габриэль стала Сирийкой из-за необычного имени, иногда же её звали Сафо, намекая как на стремление писать, так и на любовь к Зене, Ономакрита называли Разбойником, Ферамен прослыл Одиссеем за свои хитрость и страсть к путешествиям. Саму предводительницу они нарекали многими именами, ибо её окружали тени мифов, она была и Сотерой, и Царицей воинов, и Богиней, и Сарматкой, впрочем, её собственное имя говорило больше любых прозвищ.

Либурны, жившие на севере Иллирии, встречали их хорошо, уже зная от собратьев из Промоны, что они гости Агрона, достойного вождя, впрочем, предупреждали, что скоро отряд вступит в земли япидов, которые не чужды грабежа. На побережье эллины могли видеть, как либурны готовят к спуску на воду после зимнего простоя свои быстрые суда, обновляют краски и глаза по бортам, многих это зрелище влекло в море, словно память предков билась в крови. Накануне новолуния они вступили в земли япидов, и проводники указали на первые их поселения, как они знали, городов у этого народа было всего три, люди же, в основном, жили в больших и малых деревнях. Это была последняя богатая плодами сельского труда местность, далее отряд ждали бедные и гористые земли, где у населения почти не водилось лишнего продовольствия, поэтому, в любом случае, запасы надо было пополнить здесь. Ради этого надо было подступиться к поселениям япидов и не спешить пройти их область побыстрее, хотя об опасности никто не забывал.

В сельской местности многие япиды, начавшие работать на земле, удивлённо смотрели на вооружённый отряд и сбегались под защиту своих земляных укреплений. В это время года они были особенно уязвимы из-за необходимости вовремя вспахать поля и произвести посев, поэтому войны на своей земле опасались и вели себя мирно. Варвары согласились на переговоры, когда узнали, что отряд не собирается нападать на них, они даже продали кое-что из своих запасов, хотя и меньше того, на что рассчитывали эллины. Япиды рассказали через людей, знавших иллирийский язык, что сами они путников не грабят, но живущие близ них карны, что занимают часть горы Окры, известные разбойники, и мимо них придётся пройти. В невинность япидов Зена не поверила, предпочитая не испытывать судьбу и поскорее миновать их земли, пока они не собрали молодёжь в значительном числе, однако слова о карнах учла, ибо и скордиски говорили, что это племя пастухов известно грабежами. Уже на следующий день пути стала видна синеватая тень могучей горы, и немалые тяготы предрекала она, как чувствовали многие.