Царизм накануне свержения

Но царь продолжал колебаться. Того же 7 января он делится с женой своими сомнениями: «Я продолжаю ломать себе голову над вопросом о преемнике старику, если Штюрм [ер] действитель­но недостаточно молод (68 лет.— А. А.) или современен». Для им­ператрицы же сомнений не существовало, раз «Друг» был за. «Наш Друг сказал о Штюрмере: „не менять его фамилии и взять его хоть на время, так как он, несомненно, очень верный человек и будет держать в руках остальных (министров.— А. А.). Пусть возмущается кто угодно, это неизбежно при каждом назначе­нии"». Это было написано 9 января. В тот же день царь попросил во избежание толков и предположений Штюрмера в ставку не по­сылать (как того хотели императрица и «Друг»). «Я хочу,— пояс­нял он,— чтобы его назначение, если оно состоится, грянуло как гром. Поэтому приму его, как только вернусь».

Так и было сделано — царь приехал и «гром грянул». По воз­вращении в ставку Николай II писал 28 января: «Что же касается других вопросов, то я на этот раз уезжаю гораздо спокойнее, пото­му что имею безграничное доверие к Штюрм [еру] »¹⁴⁶.

Что же представляла собой новая троица, возникшая на гори­зонте большой политики? Наиболее яркой фигурой являлся, не­сомненно, И. Ф. Манасевич-Мануйлов, один из самых крупных и талантливых аферистов своего времени. В 1915 г. ему было 46 лет. Родился Манасевич в бедной еврейской семье. Отец его за поддел­ку акцизных бандеролей по приговору суда был сослан в Сибирь на поселение. Там его старшего сына усыновил богатый сибирский ку­пец Мануйлов, оставивший ему в наследство 100 тыс. руб., кото­рые, однако, Иван мог получить лишь по достижении 35-летнего возраста. В 80-х годах Мануйлов приехал в Петербург и, зани­мая деньги у ростовщиков под будущее наследство, стал вести широкий образ жизни. Завязал близкие отношения с редактором «Гражданина» князем Мещерским и директором департамента ду­ховных дел иностранных исповеданий А. И. Мосоловым. С 1890 г. начал сотрудничать в газете «Новое время» и одновременно в Петербургском охранном отделении. В 1899 г. Мануйлов был назначен агентом департамента духовных дел в Рим. Одно­временно по поручению департамента полиции вел с 1901 г. наблюдение за русскими революционными группами за границей. В 1902—1903 гг. находился в Париже, куда был послан по при­казанию Плеве для информации и подкупа иностранной прессы. Во время русско-японской войны занимался контрразведкой за границей. Добыл часть японского дипломатического шифра, чер­тежи орудий и т. д.