Царская немилость

– Вот перешона купили. Хранцуз. – Гордо ткнул сломанным и криво сросшимся пальцем в жеребца Тихон.

– Першерон. И масть редкая. Вороной. Молодцы.

– Только это, Вашество, деньги все ушли, – попытался изобразить сожаление Тихон.

– Херня. Стоит того. – Огромный вороной конь. Даже больше Битюга. Чуть другой цвет, чем у фризок. Не так блестит, а может, просто намучили конягу из тёплой Франции, с берегов Сены и Лауры в наши морозы затащив через всю Европу. Отъестся, и заблестит. И хвост с гривой обрезаны, ну, хвост понятно, не сам по себе прибежал, в упряжке шёл, а там его мощный хвост помеха. Часто так с крупными лошадьми поступают сейчас.

Пётр Христианович подошёл к огромному коню вплотную. Вещь. В смысле, конь. На такого и не запрыгнешь, почти метр восемьдесят в холке. Повезло. Через два года его можно скрестить с фризскими кобылами. Мохнатость повысится и здоровущее потомство пойдёт. Витгенштейновская порода. Нет. Не дал всё-таки бог или синий кристалл нормальной фамилии. Полное имя звучит как: граф Людвиг Адольф Петер цу Зайн-Витгенштейн-Берлебург-Людвигсбург. Может, что из дополнительных имён использовать. Зайновская порода? Хрень. Берлебургская порода. Нет, не приживётся в России такое название. Людвигсбургсая ничем не лучше. Может – Подольский тяжеловоз?!

А чего, вот это другое дело.

Событие семьдесят второе

Береги язык, на котором говоришь, каюту, в которой живёшь, и мундир, который носишь.

Павел Нахимов

Если все белошвейки работают с такой скоростью, то это катастрофа. Он собрал четырёх своих новых вышивальщиц, выдал им материал и даже нитки с иголками привёз новые из Москвы, и дал простую команду. Сшить четыре комплекта обмундирования для четырёх человек. Да даже в СССР семидесятых годов и то бы быстрее справились, хоть их Райкин и ругал. К пуговицам претензии есть? Есть. Ко всему есть. Кривокосорукие неумехи. Брехт, в ожидании вызова в столицу нашей Родины город – герой Санкт-Петербург, решил время зря не терять и к двум эксам подготовиться. Лица, подлежащие убиению и последующему разграблению, были люди не простыми. Если в это время есть следователи нормальные в полиции, то их всех до единого привлекут, чтобы найти виновных. И будут искать до самой войны 1812 года, а то и после тоже будут. Ну, или пока не найдут. Не хотелось бы. Но убить и ограбить надо. И деньги даже не главное. Всё же попробовать нужно чуть историю подкорректировать. Вроде с высоты двадцать первого века не всё так и плохо. Побьют Наполеона предки – современники. По Парижу будут казаки с гусарами на лошадях в яблоках рассекать и парижские мостовые русскими конскими яблоками заваливать. Картина. Но потом ведь будет Крымская война, которая покажет, что не всё и хорошо.

Для этих двух дел Пётр Христианович решил двумя костюмами озаботиться. Обоим Ивашкам и Сёме Тугоухому пошьют кюлоты – это штаны такие, потом камзол … Читал как-то Брехт какую-то книгу про попаданцев в прошлое и там весь из себя аристократ встречает императора в парадном вышитом золотом камзоле. Это … Тогда Брехт прочитал и как-то даже и не отозвалось ничего. Ну, в камзоле так в камзоле. А вот сейчас, частично всё же приобретя память и знания Витгенштейна, понял, что это бред сивой кобылы в яблоках. Такое даже теоритически произойти событие не могло. Камзол, если на современные понятия переводить, то это жилет. Его носят под кафтаном. Императора тот из книги товарищ должен встречать в кафтане, а под ним должен быть камзол. А вот встречать императора в жилетке – это моветон. На ногах кюлоты – штанишки такие, а потом чулки и туфли. Туфли в Москве сапожнику заказали, чулки купили, а вот шить на этих крестьян, не знающих французского, камзолы и всякую прочую дребедень Брехт в Москве не решился. Запомнят мастера. Материалов самых дорогих и золочёных купили, и отдал он их своим белошвейкам. Ну, хоть пори их теперь на конюшне. С третьего раза и всё одно, то тут морщит, то там. Вторым номером и тоже для экса, мало ли что там и как в натуре окажется, были на всю четвёрку, в том числе и на графа мундиры гусар ахтырских. Цвет необычный – запоминающийся. Пусть, если наследят, потом среди гусар и ищет полиция. Себе Пётр Христианович заказал новый офицерский. Сёме Тугоухому сержантский, а Ивашкам дал команду подогнать по фигуре ту форму, что с ряженых «ахтырцев» – душегубов сняли. Там и подгонять почти не пришлось, рост примерно одинаков, разве его Ивашки чуть в плечах пошире.

Ещё по комплекту каждому сшили форму егерей «Лейб-гвардии Егерского Его Величества полка». Эти бывшие гатчинцы привилегированное нынче подразделение в Петербурге. Сейчас полк базировался в Семеновских казармах на улице Свенигородской. А это недалеко от того места, где он будет один их эксов устраивать. Можно и под гатчинцев тёмно-зелёных вырядиться.