Царская немилость (СИ)

Глубокая вспашка? Глубокая вспашка … Нужен плуг, а не деревянная соха, а ещё нужен конь, мерин, как у «дартаньяна», интересно зачем (Почему мерин, а ещё каплун у французов? Затейники!), или кобыла. Вол ещё лучше подойдёт. Интересно тоже, почему там, на Западе, везде на волах пахали больших и сильных, а в центральной России на лошадках маленьких и слабых. Должно быть, написаны умные книги на эту тему, но Брехту они под руку не попались. Ну, с плугами попроще, чем с «дартаньянами». Он точно знает, как это должно выглядеть. Сам в Спасске-Дальнем по советам из Шарашки своей всё это улучшал, колёса приделывал и прочие усовершенствования. Можно съездить в Москву, купить современный плуг и доделать его с помощью Афанасия. Хотя стал Пётр Христианович подсомнёвывать, а того ли персонажа он купил. Не Кулибин ни хрена. Очень средней руки кузнец с минимальным набором инструмента. Инструмент он ему прикупит, а вот голову свою не пересадит. Ладно, плуги нужно считать первоочередной целью. Как только пулелейки Афанасий с сыновьями закончит, так надо ехать в Москву за плугами. Много не купить, у него денег не лишку осталось, а железо страшно дорого. Осталось тысяча рублей серебряных, что Валериан Зубов дал, и перстень золотой с синим камнем, что Николай Зубов ему сунул за пазуху при расставании. Брехт и забыл про него, только когда переодевался в Студенцах уже, он из нижнего белья выпутался и по доскам пола заскакал. Серьёзный перстень. Грамм двадцать золота, даже чуть побольше, и камень эдак карат на восемь — десять. Когда это в виде кабошона, то с ходу и не определишь. Для сапфира светловат. Но великим знатоком Геммологии ни Брехт, ни уж тем более Витгенштейн не были. Есть шпинель, есть топаз, есть циркон, даже, кажется, гранаты синие есть. Бог с ними. Золото к серебру, как считается — пересчитывается в этом времени, тоже не знал Брехт точно. В районе десяти? Выходит, перстень вместе с камнем тянул рублей на пятьсот, не больше. Вот и все капиталы. А выяснилось, что трат впереди уйма. Кроме плугов нужна семенная картошка, а это сейчас не самый дешёвый продукт. Кроме того, если крестьяне переберут зерно и половину отложат для продажи англичанам, то, что сами есть будут и сеять весной, полностью же не заставишь их перейти на картофель. Вроде элементарно. Посадил гектар картофеля, сделал из него крахмал, продал и купил потом на рынке столько пшеницы, сколько можно вырастить на сотне гектаров. Оказалось, что так это не работает. Его артельщики упёрлись, что и овёс нужен — скотину кормить, и рожь, и пшеница, и …

— Ну, можно купить же? — Уже рычал почти граф на председателя артели Осипа.

— А если не уродится у других? — Почти плакал самый понятливый из его крестьян.

Можно надавить. Запретить, запороть. Только всё, что делается из-под палки — делается плохо. Должны сами прочувствовать на своей шкуре. Через два года сами придут к такому выводу. Наверное. Его-то здесь точно не будет. Он на Кавказе воевать будет.

То есть, нужно купить много пшеницы, много ржи, ну, и далее по списку, и перебрать всё это на семена и на еду. Это огромная работа. Очень не быстрая. Хоть нанимай детей у соседей. Только на какие шишы нанимать.

Про картофель, если говорить, так вообще беда. Когда Бауэр младший вернулся с Москвы с десятью килограммами кедрового ореха, то Брехт как бы мимоходом, чтобы бизнес-план по производству крахмала не выдать, поинтересовался у немца, а сколько картофель стоит. Мол, жареный картофель с грибочками солёными — прелесть. Оказалось, что не сильно дороже пшеницы, тридцать — сорок копеек за пуд. Только ведь размеры разные. Чтобы гектары засаживать картошкой, нужны сотни и сотни этих пудов. И эти сотни пудов нужно хранить. Картофель нельзя заморозить. Ладно, в этом году он разорится, и на несколько десятков гектар, объехав всю Московскую губернию, картофель купит, но его же не будет на следующий год, основную массу картофеля переработают на крахмал, но на семена нужно отложить с осени и всю зиму хранить. Нужны огромные подземные сухие хранилища. Блин блинский, столько всего нужно купить. Сколько денег в землю закопать. Не по себе дерево, как и Робинзон Крузо, выбрал.