Царская Русь

Опасности, грозившие православию со стороны протестантства, а главным образом со стороны иезуитов, пробудили его от дремоты и вызвали на энергичную борьбу, несмотря на расстроенное состояние церковной иерархии. Важнейшими орудиями для этой борьбы явились братства и училища. Братства возникали и прежде в Западной Руси под именем «медовых»; они устраивались в городах под влиянием распространившегося Магдебургского права; но их задачи ограничивались преимущественно материальной поддержкой некоторых церквей, больниц и богаделен. Теперь же они стали или преобразовываться, или вновь возникать, с задачами преимущественно духовными и просветительными, с целью приготовлять достойных учителей и защитников православия, заводить училища, устраивать типографии, издавать книги и т. п. Во главе таких братств явились: Львовское при церкви Успения и Виленское при Святотроицком монастыре. Львовское братство существовало и прежде; но теперь оно было возобновлено и получило новый устав в 1586 г. от антиохийского патриарха Иоакима, который посетил Западную Русь, путешествуя в Москву за милостыней. Теперь всякий вступающий в братство шляхтич или мещанин вносил в братскую кружку шесть грошей и затем давал известное количество грошей в год; братства обязывались помогать своим членам в нужде, провожать умерших братьев со свечами до могилы и т. п. Кроме того, братству предоставлена была власть не только наблюдать за благочестием мирян и духовных, и в случае неисправления их доносить епископу, но и входить в пререкания с самим епископом, если он поступает не по правилам св. Апостолов и св. Отцов. Цареградский патриарх Иеремия дал Львовскому братству права ставропигии, т. е. прямой зависимости от патриарха, а не местного епископа. Эти права и привилегии не замедлили повести к столкновениям Львовского братства с Гедеоном Балабаном. С благословления тех же патриархов, Львовское братство открыло свою школу и печатню, с славянским и греческим шрифтом. В школе этой обучали не только грамотности, но также грамматике, риторике, богословию и другим наукам, в том числе языкам латинскому и греческому. Подобные же школы и типографии возникли в Остроге, иждивением князя Константина Константиновича Острожского, и в Вильне при Святотроицком братстве. Таким образом, для русских явилась возможность получать образование почти равное тем, которое давалось в протестантских школах и иезуитских коллегиях. А это образование вскоре отразилось большим оживлением русской духовной литературы, преимущественно полемической, направленной против латинской, иезуитской пропаганды. Из учителей (дидаскалов) Львовской братской школы особенно выдавались Стефан Зизаний и Кирилл Транквиллион. Зизаний, кроме того, стяжал себе известность красноречивого церковного проповедника.

Как ни трудна была борьба православия с латинством в эпоху Сигизмунда Августа и Стефана Батория, отличавшихся сравнительною веротерпимостью, но она сделалась еще труднее в царствование следующего короля, известного своим католическим фанатизмом, — Сигизмунда III^{91}.