Царский сплетник

Внимание царского сплетника привлек дородный купец с коротко подстриженной бородой, развалившийся в своем кресле через столик от них. Он, похоже, уже успел плотно откушать, так как жилетка с трудом удерживала его раздувшийся живот, но тем не менее уходить не спешил. Купец извлек из кармашка жилетки толстую луковицу часов, щелкнул крышкой и, посмотрев на время, недовольно нахмурился. Судя по всему, он кого-то ждал, и этот «кто-то» явно опаздывал. Что-то недовольно пробурчав себе под нос, купец взялся за графин, наполнил стопку водкой. Пухлые пальцы, украшенные перстнями, перекрестили ее. Купец тяжко вздохнул и лихо опрокинул содержимое стопки в рот. Увидев спешащего с шампанским к столику царского сплетника полового, купец поманил его пальцем. Половой послушно притормозил.

— Меня не спрашивали?

— Никак нет-с, господин Никвас.

— Ежели спрашивать будут, сообщи немедленно, — кинул ему мелкую медную монетку купец.

— Благодарствую. Будет исполнено-с! — прогнулся половой и поспешил к столику царского сплетника.

— Ваш заказ готов, — сообщил он, ставя бутылку на стол.

Из кухни вынырнул еще один работник общепита с подносом в руках, за ним следующий, и через пару минут столик был накрыт. Виталий посмотрел на блюдо перед ним, и глаза его стали квадратными. Подцепив вилкой лягушачью лапку, повертел ее перед носом.

— Повар у вас случайно не француз? — спросил юноша полового.

— Француз, — кивнул в ответ половой.

— Янка, ты лягушек любишь?

— Обожаю, — с трудом сдерживая смех, ответила девица, — но не в жареном или вареном виде.

— А чего ж ты тогда молчала?

— Доверилась твоему вкусу. А ты взял и лягушек заказал.

— Если б я еще знал, что заказываю, — пробормотал Виталик, отодвигая от себя тарелку. — Я по-французски ни бум-бум.

Губы полового задрожали. Он старался сохранить невозмутимое лицо, но его, как и Янку, тоже начало разбирать.

— Слушай, любезный, — обратился к нему царский сплетник, — а у вас корейская кухня есть?

— Не извольте беспокоиться, есть!

— Вот и не вздумай нам ее подавать! Все, кроме шампанского, отсюда убрать и накрыть стол по-новому! И давай-ка что-нибудь наше, исконно русское. Икорку черную, щучьи головы верченые или еще там чего… — Юноша выудил из кармана золотой и кинул его половому, — Короче, сделай все красиво. Сдачу можешь оставить себе на чай.

У полового нервы были крепче, чем у Ваньки Левши. Его качнуло, но в обморок работник общепита не упал.

— Цыган заказывать будете? — внезапно севшим голосом просипел половой.

— Обойдемся, — небрежно махнул рукой Виталий.

Половой низко, в пояс, поклонился и умчался на кухню выполнять заказ. Янка облокотилась локотками о стол, подперла ладошками щеки и уставилась на царского сплетника как на больного.

— Да ты, оказывается, мот.

Юноша понял, что с чаевыми он, кажется, переборщил.

— Я не мот. У меня просто на кармане денежек мельче не было.

— А в лавку менял зайти было не судьба?

— Да чего там менять-то? Этот золотой меня не спасет, — начал оправдываться Виталий. — На тридцать пять червонцев газету все равно не поднять. Напарил меня царь-батюшка. А уж как распинался! Работа и материал тут дешевые! Как же! Я тут одного мастерового подрядил буковки на дощечки мне к утру вырезать, так он с меня целый алтын слупил!

— Это, конечно, много, — хмыкнула Янка, — Дорогого мастера нанял. И как, заплатил?

— Дал ему золотой в качестве аванса…

— Ну ты идио-о-от… — пригорюнилась Янка. — Да он за этот золотой год на тебя пахать в поте лица обязан и в ножки при этом кланяться. Ты что, совсем цены деньгам не знаешь?

— Местным — нет.

— А спросить — это так сложно! Ну до чего же ты еще темный! Хорошо, что я тебя одного во все тяжкие не пустила. Ладно, слушай и запоминай!

И пока половые накрывали по-новому на стол, девушка начала читать лекцию своему постояльцу. Как оказалось, одарил царский сплетник кузнеца и работника общепита действительно по-царски. За один золотой червонец на Руси давали пять гривен. За каждую гривну откидывали два рубля серебром. Еще за него давали сто копеек, или пятьдесят грошей. И даже копейка делилась на более мелкие денежки. Каждая была равна четырем полушкам.

Полученные сведения, вместо того чтобы расстроить, резко подняли настроение юноше. Тридцать три червонца у него еще есть, и они, оказывается, действительно здесь чего-то стоят! А пока он радовался, девушка продолжала лекцию, перейдя уже к устройству жизни на Руси.

И тут со стороны стола, за которым расположился Никвас, до Виталий донеслось знакомое имя. Царский сплетник покосился в сторону купца. Он там был уже не один. За столик к нему подсел высокий, худощавый господин. Судя по характерным особенностям одежды и манере поведения, он тоже был купец.

— Заставляешь себя ждать, Никола, — недовольно пробурчал Никвас, — Я тебя уже полчаса жду.

— Извини, Никвас, — виновато вздохнул Никола.

— Чего под нос бурчишь? Говори громче! — Похоже, Никвас был туговат на ухо.

— Работнички, говорю, мои меня подвели, — добавил децибел Никола, — Пока разобрался с ними… пока туда-сюда… короче, пришлось немного задержаться.