Читаем Царственный паяц полностью

Дорогой Вы мой, единственный Константин Михайлович!

12дней, как я в «Ивановке», как удалился из города сизой мглы! Мы с Петром

Андр<еевичем> собрались так скоропалительно, что я положительно не мог к Вам

заехать проститься. Сделайте нам Пасху в Троицу: приезжайте к нам, ласковый. Будут

Леонид Николаевич, Уваров и друг<ие>. Все они едут с поездом 11.40.

Приветствуем Конст<антина> Конст<антиновича> и надеемся, он приедет с Вами.

Пишу много, много.

Живите, Король! Бессмертно Ваш Игорь.

11

18 мая 1909 г.

Мыза «Ивановка»

18.У.1909

Сердечно приветствуем дорогого Константина Михайловича и поздравляем с днем

рожденья. Жалеем, что день 18-го мая проведем без нашего славного поэта.

Предполагаем быть 21-го. Вчера был Афанасьев, проведший здесь весь день. Ждали и

Вас, но Вам очевидно, что-то помешало.

Игорь-Северянин

12

16

июля 1909 г.

Мыза «Ивановка»

16-го июля, 1909 г.

Дорогой мой Константин Михайлович!

Так давно мы не виделись, так неудержимо хочется быть с Вами. Вчера у меня был

Л<еонид> Н<иколаевич> и обещал непременно приехать в эту субботу с поездом в

3.10. Я просил его приехать вместе с вами; мы решили сделать так: к 2 часам дня в

субботу, 18-го июля, Вы будьте добры приехать на Можайскую к Леон<иду>

Никол<аевичу>, а оттуда вместе с ним в 3.10 или 4.45 - к нам в Пудость. Оба эти поезда

будут мною встречены.

Дорогой мой! Приезжайте непременно, не обращайте внимания на

затруднительность добраться ко мне; если у Вас не случится на дорогу, я думаю,

Л<еонид> Н<иколаевич> с удовольствием купит Вам билет, а там мы рассчитаемся с

ним. Погостите недельку-другую на июльском воздухе, погуляйте версту-иную по

пестрой зелени. Я написал здесь больше 50-ти вещей. Л<еонид> Н<иколаевич> тоже

29

много воспел здешнего. Живем мы теперь во дворце Павла; приехала мама с

прислугой. Комнат много (17), и мы можем удобно устроиться; мы же пока занимаем

две комнаты. Получили ли книжку?

Перевожу Бодлэра (при помощи maman); есть уже 8 сонетов из него. Вообще здесь

хорошо, а с Вами лучше!...

Жду, если Вы меня любите!

Бессмертно Ваш Игорь

Привет К. К. (милому Коте!).

13

20 июля 1909 г.

Дорогой мой Константин Михайлович!

Благодарю за приглашение, но не мог им воспользоваться; вчера только получил

Ваше письмо. Очень сожалел, что Вы не приехали. Был Леон<ид> Ник<олаевич>,

затем Гаврилов-Лебедев, который представился мне с месяц тому назад. Собирайтесь

ко мне! Привет Конст<антину> Конст<антиновичу>.

Крепко целую Вас. Ваш Игорь.

14

9 августа 1909 г.

Мыза «Ивановка»

9-го августа, 1909 г.

Мой король!

Дорогой и глубокоуважаемый Константин Михайлович!

Дождался августа, а Вас не дождался!..

Глубоко жалко. Однако время еще есть - мы останемся здесь до первого сентября.

Провожу время чудесно, жмурясь от крепкого все еще солнца и от упоительных строк

ваших сборников и книг Мирры Святой. Теперь у меня уже 3 книги Ея, - и скоро я буду,

кажется, знать наизусть все. Боже! Что это за восторг!

Клянусь - это высочайшее наслаждение моей жизни! Я сейчас, написав это,

взглянул на Ея портрет, стоящий на столе, и... Она просветлела. Это могло быть, я верю

в это!... Ваш портрет всегда рядом с Ней.

Какая прелесть Ваши «Монологи», когда вдумаешься, сблизишься, сольешься с

ними. Это — глубочайшая сплошная мысль. Да, теперь таких поэтов нет больше,

убежден - нет!... Как я люблю вас, мои дорогие венценосцы!

Сам я много пишу, очень много, и — на мой взгляд — хорошо. А я кое-что понимаю

в поэзии, если люблю Лохвицкую и Фофанова!! Хочу читать Вам, болезненно хочу и,

вероятно, скоро не вытерплю и буду у Вас, хотя поездка в холерный Петербург мне

мало улыбается. Читали ли Вы отзыв о моих «Лазоревых далях» в «Новом слове»?

Недобросовестен Измайлов, и он раскается, уверяю Вас.

Теперь несколько слов о Кокорине, который, я думаю, уже побывал у Вас. Это -

крестьянин, штукатур по профессии, пожилой человек и безусловный поэт. Мне горько

слушать его песни, песни сильнее песен Кольцова, и сознавать, и видеть, как гибнут

русские таланты. Он велик, этот Кокорин, но Вы понимаете, чуткий мой!... Я терпеть

не могу ничего специфически русского в поэзии, но справедливость заставляет меня

сознаться, что он очень талантлив, очень. Кроме того, он прекрасный старик. Петр

Гаврилович (кстати сказать, интересный талант!) одного со мной мнения о Кокорине.

Я очень полюбил Петра Гавриловича — милейший. Напишите мне Ваше мнение о

Мих<аиле> Иван<овиче>, если только он был у Вас, напишите вообще мне о себе и о

чем хотите — каждая Ваша буква боготворима мной.

Кончаю письмо: уже половина первого, а в час будет Леонид Николаевич.

Тороплюсь встретить. Передайте мой привет Конст<антину> Конст<антиновичу>.

30

Обнимаю Вас, счастливый этим.

Бессмертно Ваш

Игорь-Северянин

Ст. Пудость, Балтийской ж. д. Мыза «Ивановка», охотничий дворец Павла I.

15

22 августа 1909 г.

Мыза «Ивановка»

22-го авг. 1909 г.

Поздравляю Великого Собрата с новосельем!

Соберусь сам только в сентябре.

Игорь-Северянин Охотничий дворец Павла 1-го.

20.XI.1909 г.

Глубокоуважаемый и горячо любимый Константин Михайлович!

Перейти на страницу:

Все книги серии Неизвестный XX век

Похожие книги

100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное