Царство Божие внутри нас

Сподоби и нас, Боже, столь же совершенно освободиться от оков бренного мира и исполниться Духом и светом Божьим!

ЗАКОН ВОЗДАЯНИЯ

Будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд. Не судите, и не будете судимы; не осу ждите, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете; Давайте, и дастся вам: мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною; ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам.

Ср. Лк. 6, 36—38

Двум вещам учит нас Иисус: тому, что нам надо делать и от чего отказываться.

Правильное делание — в том, чтобы мы были милосерды, прощали и давали, отказаться же нужно от того, чтобы кого-либо осуждать и проклинать.

Сколько у кого милосердия и как он его проявляет, столько и обретено им будет. Милосердие же нужно обретать внутри, в своей душе, и оттуда, проявляя, воплощать так, чтобы прежде всего ощущать в себе доброе сочувствие к своим ближним и, узнавая, что где бы то ни было какое-то существо страдает, внутренне или внешне, с сердечным состраданием просить Бога, чтобы он утешил его.

Если можем мы помочь и внешне — советом или подаянием, словом или делом, то надобно это сделать с охотой и сразу, как только кто к нам придет. Если мы не много можем сделать, то даже самую малость, что в наших силах, — сделать нужно с любовью, хотя бы сказать доброе слово. Вот тогда мы поступим правильно и в свою очередь тоже найдем любовь и милосердие.

А что же такое «правильно отказываться» ? Прежде всего это означает: не суди, и не судим будешь. Можно совершить много добрых дел, но они будут бесплодны, если человек склонен судить других. Пусть никто не берется судить и обвинять других, покуда не осознает свои  собственные ошибки и пороки и не станет судьей самому себе.

В этом многие слепы: желают, чтобы другие поступали по их воле, сами же, несмотря на все усилия, не могут поступать, как должны бы и как было бы угодно Богу. Тот же, кто хочет, чтобы Бог проявил милосердие, судя его за ошибки, пусть поостережется строго судить ошибки других.

Даже если он знает, что это дурно, пусть не судит, но сделает лишь одно: обратится к себе самому и осознает и искоренит свои  собственные ошибки. И даже если его служба — судить, пусть он делает это с любовью и кротостью, глядя на других Божьими глазами и задумываясь, не заслужит ли за такой приговор и Он сам и его жизнь подобный же приговор от Бога.

Ибо, как сказал святой: «Скольких людей придавишь ты своим судом и приговором, столькие же придавят тебя». Кто судит, воздвигает стену меж собой и Богом.

Отказываться означает также прекращать всякие ненужные речи.

Не следует отворять уста, прежде трижды не подумав, послужат ли наши слова ко славе Божьей и совершенствованию ближних и принесут ли нам внутренний и внешний покой.

Ибо как раз потому, что от недобрых слов происходит необозримый вред, во многих монастырях запрещены всякие разговоры.

Но еще важнее подавлять недобрые мысли. Ибо Бог смотрит в сердце и меряет человека по его душе: это та мера, которой отмерено будет, сколько и мы получим от Бога.

Взглянем на эту меру — наше сердце — и на то, сколько в нем от Бога и сколько от мира: не переполнено ли оно картинами внешних преходящих благ, так что для Бога и места в нем не остается?

Даже когда сердцем обращаемся мы к Богу, все внутри нас столь наполнено вожделением и соблазнительными картинками того и иного, что Бог никак не может проникнуть в нас и свершать Свою волю.

Кроме того, как сторожевых псов поставили мы тварные созданья, которые мешают Богу войти в нас. И остается наше сердце бесплодным, и мы остаемся без ответа и не чувствуем Бога, ибо не дали Ему места в себе, тогда отвращаемся мы от молитвы, покуда совсем не прекратим ее и полностью не обратимся к внешней жизни.

Дабы заполнил Бог наше сердце и нашу душу Своей превечной сущностью и свершал бы в нас Свою волю, нам надо прежде удалить из себя все тварное и преходящее. Сделаем свое сердце пустым, чтобы Бог вошел в него и в нем действовал.

Стремясь к глубине Божией, сначала нужно дойти до глубины собственной души, отделяя и оставляя на пути туда все, что принадлежит внешнему человеку и внешней жизни, и все свое существо всецело и препоручить и вверить Богу.

Если отойдем мы от всего внешнего и сделаемся свободны от всякой любви и озабоченности тварным и внешними вещами, то сможем сделать следующий шаг и даже перешагнуть через образы вещей, которые еще мешают нам и отвлекают от пути вовнутрь, восприняв то сопротивление, которое мы почувствуем на этом пути, как упражнение, и всецело вернувшись к самим себе, предоставим себя Богу и препоручим Его доброте и исполненному любви милосердию, покуда не отпадут от нас даже образы вещей.