Царство демонов

Я не знаю, как долго была в сознании, но каждый раз, когда приходила в себя, кто-то снова вводил иглу в мои вены, и пытка начиналась снова, ужасы моего сознания становились реальностью. Снова и снова, и это никогда не заканчивалось. Я умирала тысячу раз, не имея ни малейшего шанса умереть. Големы раздавили мое тело под своими ногами. Огонь пожирал меня, превращая кожу в пепел. Каин, змея императрицы, сжимался вокруг меня, прежде чем сожрать меня заживо.

К тому времени, когда появились пауки… огромные, черные, чешуйчатые существа… у меня уже ничего не осталось. Я больше не могла ни кричать, ни отстраняться, ни даже плакать. Я просто лежала и позволяла им ползать по мне, каждая крошечная лапка словно тысяча иголок пронзала мою кожу, когда они окутывали меня своей паутиной, и я умерла, в очередной раз.

Глава 29 Приготовление

Сумасшедший смех заполнил мои уши, мой желудок скрутило, прежде чем мой мир взорвался болью.

Я резко проснулась, тяжело дыша, когда попала в мир белого цвета, пытаясь освободиться от своих оков. Моя рука наткнулась на что-то мягкое, что протестующе взвизгнуло.

— Успокойтесь, ваше величество, я сейчас приведу вас в порядок.

Что? Это был голос не демона, а девушки. Реальность медленно возвращалась, я стряхнула с себя последние остатки кошмара, и простыня, в которую я была укрыта, отодвинулась в сторону. Я больше не была прикована к кровати, и никакие ужасы не появлялись перед моими глазами, когда я обнаружила, что лежу на полу.

Медленно села, и мои ноющие и слабые мышцы запротестовали, отчего я почти упала обратно, пока меня не поймали за руку. Я заскулила от мучительной боли, но не протестовала, пока они помогали мне принять сидячее положение. Мои покои наполнились суетой служанок и женщин в белых одеждах, которые носились по комнате так, словно на нас надвигался Армагеддон. Их возбужденные голоса заполнили каждый уголок комнаты, отчего у меня заболела голова. Несколько пар обеспокоенных голубых глаз, обрамленных светлыми волосами разного оттенка, смотрели на меня.

— Должно быть, это был какой-то сон, мисс, — сказала служанка справа от меня, откидывая простыню, от которой только что освободила меня. Ее синий халат резко контрастировал с белыми одеждами, в которые были одеты несколько других обитателей комнаты. Если бы она только знала правду о своих словах. Я все еще ждала, что вот-вот что-то выпрыгнет на меня и снова разорвет меня на куски.

— Вот так, дорогая, давай поднимем тебя. — Женщина, которая помогла мне сесть, протянула руку и улыбнулась, я взяла ее и, шатаясь, поднялась на ноги, а затем рухнула обратно на край кровати.

— Кто вы все? — спросила я, мой голос был хриплым и едва слышным.

Женщина рядом со мной склонила голову.

— Мы — сестры твоей матери из Святилища, и мы пришли, чтобы почтить ваши жертвы, подготовив ее дочь занять ее место.

О.

— Давайте проведем вас в ванну, ваше величество. — Одна из девушек в синей одежде вышла вперед из толпы и низко поклонилась. — Уверена, вы захотите выглядеть шикарно в свой день рождения.

Я скривилась, но не стала поправлять ее, так как еще две женщины бросились вперед, чтобы помочь мне подняться. Заставляя себя переставлять одну ногу за другой, я последовала за ней в ванную. Это был не день моего рождения, а день моей смерти.

* * *

— Пожалуйста, не двигайтесь, ваше величество, — произнесла женщина слева от меня, сосредоточившись на кисточке с краской в своей руке.

— Извини, — пробормотала я, выпрямляясь в кресле, в котором сидела уже несколько часов. — Сколько еще…

— Принцесса, сегодня день вашего Вознесения. Вы должны быть совершенной.

Это был не совсем ответ, но этого и следовало ожидать. С того момента, как я так грациозно упала с кровати, меня отмывали, пудрили, натирали духами, выщипывали и прихорашивали, пока не прошла большая часть дня и я не почувствовала, что моя кожа снова горит. Я хотела сопротивляться, отказываться, но после пыток, которым подвергла меня мать, у меня почти не осталось сил.

Выдохнув, я перевела взгляд на украшенное драгоценными камнями продолговатое зеркало, перед которым сидела. У меня перехватило дыхание, и я проглотила комок, образовавшийся в горле. Золотая полоса шелка облегала мою грудь, подшитая серебром, два таких же куска шелка струились от талии до пола и удерживались простыми металлическими звеньями на каждом бедре. Моя одежда сочеталась с золотыми кольцами с рунами, опоясывающими мои запястья. Хотя цепи больше не приковывали меня к кровати, это были свои собственные цепи, и мои запястья болели там, где они касались моей кожи, сдерживая мою темную божественность.