Царство Флоры

– Я же сказал – он был привязан так, чтобы его можно было увидеть с проходящего по мосту поезда. Его заметили пассажиры электрички. Паника началась, – Колосов махнул рукой. – Одной женщине в вагоне плохо стало, «Скорая» ее увезла – преждевременные роды от такого вот утреннего пейзажа с мертвецом. Катя, его привязали специально. Это не ограбление. Тачка у него крутая, но она тут ни при чем, голову даю на отсечение. Это демонстрация, устрашение – то, как был оставлен труп. Намеренная демонстрация – и эта чертова дрянь в ране, этот цветок, и… – Он хотел сказать что-то еще, но тут зазвонил телефон.

Колосов выслушал рапорт.

– Борисов с ребятами установил через коллегию адвокатов адреса двух его квартир, в одной из них на Краснопресненской набережной проживает его мать Голикова Александра Арсеньевна, – сказал он тихо. – Краснопресненская набережная, тринадцать, надо записать для памяти… Они сейчас там, беседуют, с ней истерика. Его машина обнаружена возле дома. Закрыта. Салон чистый. И вокруг все чисто. А в арке на асфальте следы крови. Туда уже выехала группа экспертов, надо взять образцы.

Катя молчала.

– Мать говорит, что он к ней не приезжал. И не звонил со вчерашнего дня. Она и машины не видела, хотя утром выводила собаку. Машина на набережной стоит как раз под их окнами. А чтобы во двор попасть, надо войти в арку. Там следы крови.

– Ты хочешь сказать… по-твоему, его убили на Краснопресненской набережной, в самом центре Москвы? – Катя не верила. – Это же почти правительственная зона, там же Белый дом, там милиции должно быть полно и днем и ночью… Ты хочешь сказать, что, уехав от Фаины, он прямиком направился к матери? Но… у него же есть – ты сам говоришь – другая квартира, его собственная, так почему же…

– Он сказал мне, что этот адвокат… что он любит мать.

– Кто это тебе сказал?

– Балмашов. – Колосов подозвал эксперта: – Что с пулями?

– Все три в нем, – ответил тот. – Достанем во время вскрытия. Все три ранения слепые, на наше счастье.

– Это надо сделать как можно скорее, желательно сегодня.

– Да уж поторопимся, Никита Михайлович. Придется, раз такой расклад. – Эксперт мрачно кивнул.

Колосова окружили подошедшие сотрудники милиции. Закончилась проческа прилегающей к месту происшествия территории.

– Осмотрите еще раз, метр за метром. Его же не на себе сюда, к мосту, приволокли, его на чем-то привезли, – донесся до Кати его голос. – Следы автомобильного протектора – вот что мы с вами ищем. Я должен знать, что это была за машина.

Глава 18 «СТО СОРОК ПО ФАРЕНГЕЙТУ»

Осмотр места происшествия длился несколько часов. Труп Голикова увезли на вскрытие, и Колосов вместе со следователем и заместителем прокурора отправился в морг. Их интересовали пули. А Катя даже ради пуль вынести этого зрелища не могла.

Вместе с одной из дежурных машин она вернулась в Москву. Никита вызвал ее и… Вот дальше мысли Кати путались. Мертвец, привязанный к дереву так, чтобы его могли разглядеть с проезжающих по мосту поездов. Человек, в прошлом совершенно Кате незнакомый, но, оказывается, встреченный накануне Никитой. Никаких документов, только карточка охотничьего клуба. Цветок, вонзенный в зияющую рану. Пластиковый окровавленный муляж.

Тебе это ничего не напоминает? Катя ощущала приступ тошноты каждый раз, как перед ее глазами всплывала картина – судмедэксперт пинцетом вытаскивает это из раны. Извлекает этот ужас на свет. Но ведь это просто искусственный цветок. Цветок! А они даже поддельные красивы, они должны радовать глаз, а не пугать.

Цветок. Как его имя – неизвестно. На вид что-то среднее между подснежником и тюльпаном. И он совершенно не похож на тот, другой, искусственный желтый. Какой-то иной сорт. Как же он зовется? У кого бы узнать? Снова явиться в тот цветочный магазин в Афанасьевском к той самой Марине Петровых, сердечные излияния которой она, Катя, так невежливо подслушала в прошлый раз, и объявить: у нас новый цветок, новый вид флоры и новый мертвец.

Сидя в кабинете пресс-центра, Катя не занималась делами. Хотя дел было невпроворот. Ничего не писала, никому не звонила. Сидела, тупо уставясь в одну точку. День был окончательно сломан. И все было лишено смысла, кроме…

Тебе это ничего не напоминает? А тебе, тебе, Никита? Ты сам был на себя не похож там, на Левом берегу. И это все потому, что вчера видел этого самого Марата Голикова живым, а сегодня мертвым? Бедный, бедный, бедный Марат… Где, у кого это было? Адвокат, охотник, судя по этому билету… Охотничьему билету… А это где было, у кого? Охотничий билет, фальшивый цветок…

Крокус и смилакс – так назывались те цветы. Их назвала Марина Петровых. А до этого, еще раньше, она упоминала их в связи с…

Катя встала, заходила по кабинету. И никого рядом – как назло! Драгоценный В.А. неизвестно где, в каких-то Карпатах, Сергей Мещерский там же с ним. Почему с ним, а не с ней? Разве она меньше страдает, переживает, разве меньше нуждается в поддержке? Вот, например, сейчас, когда тошнит от одной мысли об увиденном там, на берегу канала. Когда голова раскалывается!