Царство Флоры

Катя вспомнила другую запись с «выхода на место», которую в прокуратуре ей демонстрировал следователь. На этой записи Тихомиров показывал, где он держал накачанного наркотиками и снотворным Балмашова. Это был старый бетонный «погреб-бомбоубежище», вырытый во времена «холодной войны» посреди полей бывшего совхоза, ставших угодьями «Царства Флоры». Погреб этот был на одной из хвойных делянок и всеми считался заброшенным. Всеми, кроме…

— Тихомиров тот воронцовский зиндан в порядок привел как раз накануне убийства в Больших Глинах, знал, что яма может вскоре пригодиться. Все ведь это было частью одного большого плана по устранению компаньона. — Колосов вздохнул.

— Никита, но ведь это так сложно было выполнить — весь этот план, так рискованно. — Катя покачала головой. — Разве не проще было убить Балмашова? Заказать?

— Тихомиров бы его заказал, будь уверена. Если бы попасться на убийстве не боялся. Ведь сейчас все подобные дела, когда компаньон компаньона мочит, весьма легко и быстро раскрываются. Если одного из совладельцев фирмы убивают, то первым и главным подозреваемым в деле всегда является его компаньон. И в этом случае все было бы точно так же. Тихомиров это учел. И ему в голову пришла блестящая идея, как самому остаться вне подозрений, а компаньона навсегда устранить из дела. Он решил посадить его самого за убийства — пожизненно, навечно, выдав за опасного маньяка. Другой бы удовольствовался какой-нибудь банальщиной — блондинками, там, зарезанными или проститутками, но Тихомиров слишком хорошо знал своего друга детства. Он знал, что за обычного рядового психопата Балмашова выдать не удастся — никто не поверит. И тогда он придумал этот план с картиной Пуссена, которая действительно была для Балмашова вроде идеи фикс еще с молодости. Эта картина, точнее, гобелены с нее, которые Балмашов специально заказал на фабрике в Версале, стали отправной точкой плана. Мы получили ответ с фабрики: никаких дефектов при производстве гобеленов, естественно, допущено не было. Изменения в цветовую гамму были внесены по желанию заказчика. Балмашов хотел, чтобы краски на гобеленах были более яркими. Эта особенность для него имела важный смысл, а Тихомиров ее подметил и решил использовать в своих интересах. Он как талантливый режиссер создал некую особую атмосферу и заставил нас поверить, что Балмашов — убийца.

— Это я тебя сбила с толку, — Катя вздохнула. — Это на таких дур, как я, с больным воображением, Тихомиров и рассчитывал, претворяя свой план в жизнь.

— А знаешь, мне кажется, что он всерьез считал своего друга гениальным, — возразил Колосов, — и, по его мнению, это только облегчало задачу. Он считал, что от гениальности до маньяка один шаг. Было время, когда он вполне искренне преклонялся перед талантом своего школьного приятеля. В самом начале, когда они только создавали свой бизнес, создавали «Царство Флоры». Ну а потом… Балмашов женился на богатой француженке, получил новые широкие возможности. Тихомиров считал его по-прежнему гением и талантом, но стал ему завидовать. А потом появился шанс сравняться, получить свой большой куш.

— Банк действительно покупал у них землю?

— Банк «Прогресс и развитие» жаждал заполучить территорию под строительство элитного жилья, торгового центра, кинотеатра и аквапарка. Сначала, как всегда это у нас бывает, попытался нахрапом у них бизнес отнять, отсудить. Точнее, бизнес-то, все это их цветочное хозяйство, было банку не нужно, необходима была лишь земля. Когда отнять и отсудить не удалось, банк предложил компаньонам выгодную сделку и назначил хорошую цену — сорок два миллиона. За такую сумму Тихомиров продал бы фирму, не задумываясь. Ведь все ее активы и десяти процентов прибыли от такой суммы не приносили. А Балмашов продать «Царство Флоры» отказался наотрез.

— Ты с ним об этом говорил? Спрашивал, почему он не хотел продавать? Ведь это столько денег, целое состояние, причем сразу.

— Я спросил его в прокуратуре. Он ответил: а разве вам не понятно?

Катя помолчала.

— А о Тихомирове он что-нибудь говорил тебе? — спросила она после паузы.