Царство хаоса (СИ)

Девочка закрыла матери глаза, сложила ее руки на животе и попыталась встать снова. Теперь ноги не дрогнули, но слезы так и жгли ее глаза. Она сделала шаг и случайно споткнулась об ногу собственной матери, упав лицом на труп пожилого дренея. Девочка быстро встала. Стерла с лица кровь. Сделала один шаг вперед, но желудок скрутило и все содержимое вырвалось наружу. Отдышавшись, девочка вытерлась об свое любимое платье, поправила мамину ногу и спряталась в дальнем конце храма за лавочкой, чтобы дождаться темноты и попробовать вырваться из Шаттрата ночью.

Громмаш Адский Крик, так и не узнал, что в том храме хоть кто-то выжил. Он не узнал, что оставил маленькую девочку, Ирилию, сиротой. Выбравшись из храма ночью, Ирилия встретила дренея разведчика, который проверял город на наличие выживших.

Вскоре, Ирилия выросла и попросила того самого дренея, который спас ее, обучить военному ремеслу. Ирилия решила посветить свою жизнь истреблению орков. Она получала удовольствие, убивая их. Когда Ирилия стала женщиной, она встретила могучего воина и они решили быть вместе и в бою и в быту. Через год у них родились две прекрасные девочки: Теана и Каталия. Вместе с мужем они решили повесить свои доспехи на гвоздь и посвятить дальнейшую жизнь своим детям, потому что месть — это обоюдоострый клинок. Ирилия пролила достаточно оркской крови для себя, пришло время жить ради других…

В ночь, когда Ирилия сбежала из Шаттрата, орки начали собирать трупы дренеев, чтобы придать их огню. Один из орков Песни Войны пошел в храм, где увидел странную картину, все тела дренеев были разбросаны по всему храму, кроме одного. Дренейская женщина лежала с закрытыми глазами, вытянутыми ногами и сложенными руками на животе. Но больше орка поразила улыбка на ее лице.

«Странно. Может здесь кто-то выжил? Надо сообщить Адскому Крику», — подумал орк.

Когда все трупы дренеев сожгли, их кости выложили от Цитадели Адского Пламени до Темного Портала. И назвали они эту «дорогу» Путем Славы. Вот только славы в братской могиле дренеев не было. Для дренеев это дорога стала символом геноцида. Когда орк сообщил Адскому Крику об увиденном в храме, Громмаш ему не поверил. Но тут он видел ее лицо перед собой.

«Не может быть», — подумал Гром.

Он посмотрел вниз и увидел, что стоит не на костях дренеев, а на их трупах. Темный Портал исчез, как и все вокруг него. Теперь он видел только дренеев. Они начали подниматься и все говорили лишь одно слово:

«Убийца».

Громмаш начал уходить под груду тел павших дренеев. Он потянулся к Кровавому вою, который весел у него на спине. Но как только вроде бы его нащупал, топора за спиной не оказалось. Еще мгновение и он оказался без брони по поясь в оживших трупах. Дренеи рвали его на части, но он не мог видеть того, что происходило внизу. Боль была невыносимой. Гром кричал, пытался вырваться, но безуспешно. Когда только голова осталась над могилой трупов, он увидел ее. Все замерло. Никто больше не кусал его. Никто не кричал. К нему медленно шла та самая дренейка с улыбкой на устах. Она наклонилась и хотела вырвать его глаза. И тогда он закричал во всю мощь своих легких…

Громмаш проснулся и понял, что они кричал и наяву. Кровать была вся мокрой от его пота. Зеленая кожа ярко блестела от влаги и лунного света, который проникал в его шатер. Он встал и осушил бурдюк с водой.

«Чертов Гул’дан со своими демонами».

Нет. Гром одернул себя. В его глотку насильно не вливали кровь Маннорота. Он сам решил испить первым из Кубка Перерождения. Тем сам, обрекая свой народ на безумие. Громмаш вышел из шатра. Он увидел, что дозорные осторожно смотрят на него.

«Видимо кричал я очень громко», — подумал Гром, но вслух сказал:

— У меня что-то не так с лицом?!

Орки быстро отвернулись и начали тихо перешёптываться. Громмаш решил пойти на речку, чтобы смыть с себя весь пот. Как только он зашел по пояс в воду, он увидел, как ярко пылают его глаза, отражавшиеся от воды. Гром ударил свое отражение. Закричал. Не помогло. Немного успокоившись, он нырнул в воду. Прохлада озера и ночи помогла успокоить беспорядочные мысли Вождя Песни Войны. Выйдя из озера, он потянулся за мехами, но услышав, что дозорные разговаривают громче, чем обычно, решил вытереться на ходу и узнать, что же все таки они так рьяно обсуждают.

Среди дозорных стоял гонец, он был весь мокрый и запыхавшийся. Увидев Громмаша, глаза гонца ярко блеснули в темноте.

— Вождь, у меня для вас важно сообщение от Военного Вождя!

— Как тебя зовут?

— Что?

Гонец не ожидал такого вопроса.

«Какое дело Вождю Песни Войны до имени какого-то гонца?»

— Ты что, бежал так быстро, что тебе заложило уши? — сказал Гром, улыбнувшись гонцу.

— Хагидор, мой Вождь.

— Выпей воды, Хагидор и иди к костру, отведай мяса, по тебе видно, что ты очень устал. Мои воины выделят тебе шатер.

— Спасибо, Вождь, но я не могу остаться у вас на ночь, я еще не оповестил все кланы.

— Как скажешь.

Гонец поблагодарил женщину, которая принесла ему бурдюк с водой и глиняную тарелку с мясом. Хагидор направился к костру.

— Письмо, Хагидор, — напомнил Громмаш