Царство красоты (фрагмент)

- А много ли ты видишь здесь людей в одеянии с длинным рукавом? В этом пекле и в трусах можно заживо свариться, а в джинсах и рубашке… мне дурно на тебя смотреть.

Я отворачиваюсь, потому что он прав – я весь взмок в этом одеянии. Синяк на руке всё ещё виден, да и следы от других инъекций если присмотреться, то легко можно обнаружить.

- Какого чёрта ты это делаешь?

- А какого чёрта ты это делал?! – в моих глазах вызов.

- От дури. От жалости к себе. От недостатка ума и настоящей мужской выдержки. Ты?

- Вероятно, по тем же самым причинам.

Я и сам толком не знаю, зачем сел на иглу, ведь раньше только нюхал и то, крайне эпизодически.

- Как давно? – и это уже строгий голос заботливого отца.

Заботливого?! Может ещё любящего?!

- Полгода.

- Как часто?

- Каждый день.

- Чем?

- Героин.

- Чистый, я надеюсь?

- Да.

- Не мешай с кокаином ни в коем случае!

- Я знаю, не дурак.

Отец никак это не комментирует.

- Деньги есть?

Я молчу.

- Я открою на твоё имя счёт. Найду толкового врача – тебе нужна помощь.

- Деньги не нужны. Я продаю картины – нам хватает.

- Нам, это кому?

- Мне и … моей девушке.

- И она, естественно, тоже колется!

- Почему естественно?

- Потому что ни одна НОРМАЛЬНАЯ девушка никогда не допустит, чтобы её парень это делал. Но тебя же нормальные не интересуют?

- Почему не интересуют? Я почти женился на одной… Если бы не одно небольшое недоразумение! - скалюсь.

Зачем я упрекаю его? Затем, что его дочь так и не понесла никакого наказания за то, что сделала с моей жизнью. Он прощает ей всё и позволяет тоже всё.

- Ты любил Маюми?

- Какая разница?! Я её выбрал!

- Большая разница, Эштон! Очень большая! Поэтому я повторяю: ты любил Маюми?

- Да любил. Мне было с ней хорошо.

- Ни черта ты её не любил.

- Ты откуда можешь знать?

- Достаточно давно по земле хожу, сын.

Опять «сын»?! Что это на него нашло? Неужели пожалел своего нелюбимого ребёнка?

И мне вдруг становится так сладко… Точно так же, как в детстве, когда из дома сбежал и знал, как матери плохо, и как жалеет она о том, что притащила в дом того мужика… И тут же вспомнилось, как стало потом гадко и мерзко от самого себя, когда увидел её поседевшие волосы. Точно так же гадко и мерзко мне от себя сейчас, потому что продолжаю желать Софье… А разве я продолжаю? Я, как истинный «нарик», заглядываю вдруг внутрь себя… и больше ничего не вижу: ни ненависти, ни злости, ни ревности. И на отца напал не из-за чувств своих ущемлённых, а просто по… инерции? Потому, что привык винить отца и его дочь в своих неудачах?

- О чём думаешь? – внезапный голос отца вынимает меня из состояния «зависания».

- Думаю, что ты прав. Настоящее так легко не развалилось бы.

- Слава тебе, Господи! Хоть одна умная мысль!

Меня «улыбнуло» упоминание Бога в речи этого отъявленного атеиста: это присказка Валерии. Он говорит её фразами…

- На самом деле, если б у тебя были чувства к той японке, ты бы не дал ей уйти. Но ты даже не шелохнулся. Я не заметил страданий на твоём разъярённом фейсе, зато видел на нём злобный оскал, удовлетворение и довольство тем, что Соня всё-таки сделала глупость, достойную наказания. И у меня в итоге сложилось чувство, что ты нарочно приволок эту несчастную японку, чтобы подразнить Софью и спровоцировать её на очередной косяк! Я не знаю, что там было в том лесу вашем, но не сомневаюсь, что ты, Эштон, дал ей повод. Вот руку на отсечение даю!

Чёрт… он что? Ведьмак? Как он это делает? И снова отец угадывает мои мысли:

- Слишком давно живу и притом «весело». «Дыма без огня не бывает» – так моя Лерочка говорит в подобных случаях.

«Моя Лерочка» - он даже не стесняется выглядеть подкаблучником.

- Я хочу сказать тебе «спасибо», - внезапно заявляет.

- За что?!

- За то, что позаботился о Соне. Если бы это видео попало в сеть, она не вынесла бы такого удара. Соня – достойная дочь своей матери, для них обеих подобное равносильно концу света.

Да, ни его самого, ни меня не смутило бы видео своих сексуальных подвигов в интернете, но для хороших, правильных девочек это катастрофа.

- Спасибо, что позвонил мне. Иногда продать квартиру бывает легче, чем переступить свою гордыню. Ведь так?

Я подавлен… Какого он мнения обо мне? Теперь это очевидно: он считал и считает меня ублюдком и искренне удивлён, что его сын способен на нормальные поступки.

- Ты думал, что я способен спустить всё это на тормозах?

- Ничего я не думал. Благодарю, потому что считаю нужным. А ты не додумывай то, чего нет – это плохая привычка.

На его смартфон приходит сообщение.

- Мне нужно лететь обратно. Пинчер уже в аэропорту. Пишет, что личности шантажировавших тебя людей уже установлены. Похоже, мы закроем этот вопрос даже быстрее, чем предполагали. Пожелания есть?

- Есть. Не смотри видео.

- Я бы не смог. Там двое моих детей в самой отвратительной ситуации, какую можно себе представить.

Вот это «двое моих детей» выводит меня на какую-то совершенно новую орбиту.

- Мне нужно встретиться с ней. Хотя бы раз! - прошу.

- Зачем?

- Зачем?! Чтобы извиниться!