Царство льда

Картина сложилась. Потерпевшим крушение кораблем точно была не «Жаннетта». Это был «Зоркий», деревянный китобойный барк водоизмещением 215 тонн, приписанный к порту Нью-Бедфорда в штате Массачусетс и находящийся под командованием капитана Чарльза Смитерса. В последний раз другие арктические китобои видели «Зоркий» в октябре 1879 года к юго-западу от острова Геральд, где его затерло во льдах. «Зоркий» вез ворвань и китовый ус общей стоимостью 16 000 долларов. Смитерс отплыл с Гавайев с командой из тридцати человек, и теперь Хупер подозревал, что все они погибли.

Но в отношении «Жаннетты» надежда не была потеряна. Капитан Хупер по-прежнему полагал, что экспедиция Делонга выжила и застряла на таинственной Земле Врангеля или в непосредственной близости от нее.

Капитан Хупер чувствовал, что быстро тающий лед и необычно теплая погода давали ему лучшую в жизни возможность дойти до Земли Врангеля. В первую неделю июля «Корвин» отплыл от сибирских берегов и взял курс на восток, к Сент-Майклу на Аляске.

12 июня 1881 года

Мой дорогой муж,

я чувствую, что этим летом снова встречусь с тобой или получу от тебя весточку, и не могу дождаться этого момента.

Да хранит тебя Бог! Где бы ты ни был, пусть он поможет тебе и твоим товарищам целыми и невредимыми вернуться домой. Передавай от меня привет всем моим друзьям с «Жаннетты» – я не смею писать «на «Жаннетте», ведь она, возможно, уже покоится на дне океана, а вы боретесь за жизнь на шлюпках или на льду.

Не бойся, дорогой, я не сдамся ни при каких обстоятельствах и с распростертыми объятиями встречу тебя, когда бы ты ни вернулся…

Эмма

Глава 28 Nil desperandum

Не падая духом, команда Делонга начала длинный путь по замерзшему океану, направляясь обратно в знакомый мир или хотя бы туда, где можно было с высокой вероятностью разыскать других людей. Растянувшись на несколько миль, их караван, по словам Мелвилла, напоминал цепочку «странствующих насекомых». Идти было очень тяжело, но моряки, как ни странно, были счастливы – счастливы наконец-то выбраться из тесных кают корабля, снова оказаться в движении и сообща преодолевать новые трудности. Они шли в сторону России, к арктическим сибирским берегам, но им казалось, что они направляются домой, к женам, матерям и подругам, жирным курицам и свежим овощам, мягким постелям и теплым очагам, сплетням и россказням и, если и не к славе, то к ликованию признательной родины.

Вооруженные биноклями и карманными буссолями Делонг и Данбар первыми шагали в тумане и отмечали путь черными флагами, которые втыкали прямо в лед. Они называли этот путь «дорогой», но на самом деле это была, скорее, более или менее безопасная тропа, проложенная между движущимися льдинами, торосами, ледяными горами и блестящими лужами талой воды. Не говоря уже о том, что капитан и ледовый лоцман – который к этому времени полностью излечился от снежной слепоты – полагались лишь на собственное чутье.

«Идите по дороге! – кричали они. – Не сворачивайте!» Моряки лишь смеялись над абсурдностью этого приказа. Как свидетельствует Даненхауэр, «снег доходил до колена», а «горы льда было не своротить и инженерным войскам». И все же они не останавливались. Их лица обгорели на солнце, губы растрескались, от мехов разило кислятиной. Не снимая затемненных снежных очков, моряки распевали песни и пробирались все дальше среди бесконечных луж, наста и ледяных валунов.

Июньское солнце светило сквозь туман и обладало поразительной проникающей способностью, словно бы рентгеновскими лучами пронизывая снег. Свет обнажал грязный лед, на котором кое-где виднелись признаки жизни – клешни крабов, медвежьи экскременты, раковины моллюсков, обглоданные кости, гусиные перья, семена, коряги, океанские губки. Круговорот океана и движение льда смешивали все – старое и новое, животное и растительное – в единую арктическую кашу.