Царство небесное силою берется

— Теперь тебе полегчает.

Таруотер ничего не ответил. Воспаленными, слезящимися глазами из-под красных век он уставился на воду, словно был доволен, что ему удалось ее запачкать.

Дядя решил воспользоваться случаем и сказал:

— Очистить разум — такое же облегчение, как очистить желудок. Когда ты рассказываешь кому-нибудь о своих проблемах, они уже не так сильно тебя беспокоят, не проникают в твою кровь и не вызывают тошноты. Другой человек всегда может разделить с тобой твой груз. Мальчик мой, — сказал он, — тебе нужна помощь. Прямо здесь и сейчас тебя нужно спасать от старика и от всего, что стоит за ним. И я единственный, кто может тебе помочь.

В шляпе с опущенными полями он был похож на сельского проповедника-фанатика. Его глаза сверкали.

— Я знаю, в чем твоя беда, — сказал он. — Знаю и могу помочь тебе. Что-то гложет тебя изнутри, и я могу сказать тебе, что это.

Мальчик со злостью посмотрел на него.

— Почему бы тебе не заткнуться? — спросил он. — Почему бы тебе не вытащить из уха эту затычку и не отключиться хотя бы на какое-то время? Я приехал сюда порыбачить. Я не собирался ничего тут с тобой обсуждать.

Дядя выронил сигарету из пальцев, она упала в воду и зашипела.

— С каждым днем, — холодно сказал он, — ты все больше и больше напоминаешь мне старика. Ты совсем как он. И тебя ждет такое же будущее.

Мальчик опустил глаза. Четкими, рассчитанными движениями он поднял правую ногу и стянул с нее ботинок, потом поднял левую и стянул другой. Затем он сдернул с плеч лямки комбинезона, потянул за них вниз и остался в вытянутых, поношенных стариковых кальсонах. Шляпу, чтобы не слетела, он поплотнее надвинул на голову, а потом бросился в воду и поплыл прочь, сжатыми кулаками разбивая зеркальную гладь озера, как будто ему хотелось до крови избить ее и изранить.

«Поди ж ты, — подумал Рейбер, — задел-таки его за живое». Он не отрывал глаз от удаляющейся шляпы в судорожном водовороте воды. Пустой комбинезон лежал у его ног. Он схватил его, порылся в карманах и извлек два камня, серебряный гривенник, коробок спичек и три гвоздя.

Новый костюм и рубашку он привез с собой и положил на стул в номере, сразу по приезде.

Таруотер доплыл до мостков и взобрался на них. Кальсоны прилипли к телу, но шляпа была все так же плотно надвинута на лоб. Он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как дядя бросает его завязанный узлом комбинезон в воду.

Рейбер почувствовал себя так, словно только что пересек минное поле. И тут же испугался, что совершил ошибку. Застывшая тонкая фигура на пристани не шевелилась. Она казалась призрачным столбиком хрупкого, раскаленного добела гнева, который на мгновение материализовался, воплотив собой безграничное чувство возмущения. Мальчик развернулся и быстро зашагал в сторону мотеля. Рейбер решил, что лучше всего будет еще немного задержаться на озере.

Вернувшись в мотель, он с удивлением обнаружил, что Таруотер в новой одежде лежит на самой дальней койке, а Пресвитер сидит на той же койке, но с другой стороны, и смотрит на Таруотера как загипнотизированный, глаза у мальчика блестели металлическим блеском, и этот блеск явно был предназначен для малыша. В клетчатой рубашке и новых синих брюках Таруотер выглядел как подменыш, вроде бы он самый, а вроде и нет, и уже наполовину похожий на того нормального подростка, которым со временем станет.

Настроение у Рейбера слегка улучшилось. В руках он держал ботинки, в которых позвякивало содержимое карманов старого комбинезона. Он поставил их на постель и сказал:

— Не переживай по поводу одежды, старик. Просто на этот раз я тебя переиграл.

Вся фигура мальчика выражала какое-то странное скрытое волнение, как будто он наконец смирился с некой неизбежностью. Он не встал, никак не отреагировал на ботинки, но отреагировал на присутствие дяди, слегка переместив тяжелый металлический взгляд сначала на него, а потом куда-то в сторону. Учителя заметили ровно настолько, чтобы показать, что игнорируют его. Затем он снова перевел взгляд на Пресвитера, с откровенным, едва ли не хвастливым чувством гордости: в самые глаза.

Рейбер стоял в дверях, не зная, что и подумать.

— Кто хочет прокатиться? — спросил он. Пресвитер вскочил с постели и через секунду уже стоял рядом с ним. Таруотер вздрогнул оттого, что малыш настолько резко исчез из его поля зрения, но он не встал и не повернул головы в сторону учителя.

— Ну что ж, мы оставим Фрэнка предаваться своим размышлениям, — сказал Рейбер, развернул ребенка за плечо и поспешно вышел с ним вместе. Ему хотелось поскорее сбежать, покуда мальчик не передумал.

ГЛАВА 9