Царство полуночи

— По-моему, как раз сейчас тебя нельзя ни с кем оставлять наедине. Нам надо бы держаться вместе.

Доун озарило: наверное, Брейзи пообещала Фрэнку, что присмотрит за его дочерью! Девушка не удержалась от улыбки и в дружеском порыве быстро тронула руку напарницы. Та в ответ кивнула, как будто секретов между ними больше не осталось. Ну да, как же.

— Брейзи, я вот что предлагаю. — Доун чувствовала себя девчонкой, выпрашивающей у отца машину на выходные. — Я съезжу к Мэтту, а Друг пусть побудет где-нибудь поблизости. Я мигом! Выясню что смогу — и назад. Если Лониган захочет рассказать, разумеется. И никаких разговоров о Подземелье. Идет?

Может, и ей достанется частичка того, чем наслаждались Брейзи с Фрэнком: фруктовые коктейли, тихие вечера, понимание соратника по работе. Маргаритки. Господи, ей так это нужно! Да, ей нужна тихая гавань, но не та, которую предлагает Голос. Нет, тут нужен человек из плоти и крови. Мужчина.

Брейзи приняла какое-то решение. Она пристально посмотрела на входную дверь, словно о чем-то с ней — или с боссом — советовалась.

— Мне это не нравится. Абсолютно не нравится.

— А как же защита Друга?!

Коллега нехотя кивнула и вышла из машины.

— Будь осторожна. Не теряй бдительности.

— Обещаю, — облегченно промолвила Доун. — Брейзи?

Напарница застыла у приоткрытой дверцы. Доун благодарно улыбнулась — слова здесь были ни к чему.

Иначе беседа затянулась бы.

Не прошло и часа, как Доун удобно устроилась на футоне в гостиной Мэтта, вооружившись стаканом воды и пультом от телевизора. Мэтт готовил попкорн в микроволновке — между кухней и гостиной было окошко.

Странно все это… Они никогда так не проводили время. Девушка никак не могла прийти в себя.

Мэтт жил там, где и полагалось жить «нормальному парню», — на Бичвуд-драйв, в коттедже, когда-то принадлежавшем родителям детектива. Окна дома затеняли пышные пальмы и стерлиции — райские цветы. Белый деревянный фасад тускло светился в темноте. Домик был очень уютным и прекрасно вписывался в пейзаж этого дорогого района.

Внутри все свидетельствовало о том, что здесь живет холостяк: студийное освещение; баскетбольный щит с корзиной у запертой на засов двери (казалось, щит вот-вот вынесут на улицу и установят во дворе); мультимедийная система, почти как у Кико. Впрочем, в отличие от Мэтта, телепат был весьма аккуратен; у Лонигана же техника хоть и стояла на специальном столике, распутать сплетенные в жуткий клубок провода он так и не удосужился. Ни картин, ни украшений. В этом весь Мэтт.

— Нашла что-то стоящее? — Детектив вошел в комнату с большой пластиковой миской попкорна.

Доун перестала щелкать пультом: какая разница, что показывают? Ее интересовал только Мэтт. Он недавно принял душ — мокрые пряди прикрывали лоб. Она представила, как чудесно он пахнет. Мэтт сел рядом, и Доун уловила аромат шампуня и терпкий аромат мужского тела, от которого кружилась голова. Только бы перестало сосать под ложечкой!

«Сегодня вечером я ранила женщину…»

Доун затем сюда и пришла — забыть о неприятностях. Так и сделает.

Усаживаясь, Мэтт протянул ей попкорн и отнял у нее пульт. От Доун разило чесноком, но Лонигана это не смутило — и никогда не смущало. Он заметил, что она неотрывно с улыбкой на него смотрит, но продолжил переключать каналы. Наконец он остановился на какой-то развлекательной программе.

— Что? — спросил Мэтт.

— Вот гляжу на тебя. Настоящий мужчина! Тебе обязательно надо забрать себе пульт и держать телевизор под контролем, как будто это автомобиль или барбекю или что-то еще в таком духе. Так и быть, позволю тебе покомандовать. Сегодня.

Он расхохотался, а Доун стало легко и спокойно. Она словно вернулась в то беспечное время, когда только и думаешь, во что бы поиграть да какое мороженое съесть — во всяком случае, именно так она представляла себе идеальное детство, вспоминая редкие дни, когда Фрэнк не оплакивал кончину Эвы и не уходил в запой.

— Ну спасибо! — Мэтт торжественно спрятал пульт в карман рубашки. — Ценю твое безграничное великодушие.

Оба весело рассмеялись. Так здорово вдвоем!

— Любишь передачи, разоблачающие страшные секреты звезд? — спросила она, кивая на телевизор, где шел специальный ночной выпуск программы. С экрана знаменитая певица Тэмсин Грин источала свое особое, загадочное очарование. Недавно звезда совершила самоубийство перед объективом веб-камеры, подключенной к интернету: смерть в прямом эфире. С тех пор СМИ никак не могли угомониться.

Мэтт достал пульт и протянул было Доун, тут же притворился, что передумал и вот-вот спрячет в карман, но девушка ловким молниеносным движением вырвала пульт из рук детектива.

— Теперь выбор за тобой, — сказал он, метнув в нее попкорном. — Только не заставляй меня смотреть «Лайфтайм»!

Оба покатились со смеху: «Лайфтайм», канал для домохозяек, Доун не выбрала бы ни за что на свете. Она задумалась, решая, куда переключить.

— Прости, но эти биографические передачи не для меня. Очередной рассказ о самоубийстве актрисы нагоняет депрессию.

Особенно нынешней ночью. Сегодня Доун не до мыслей о смерти.