«Царство свободы» на крови. «Кончилось ваше время!»

— Подсчитают до нашего прибытия, — как-то небрежно отмахнулся Иван. Он как раз вспоминал об очередной пассии и явно хотел вернуться к повествованию.

— Мне кажется, все эти бесконечные выборы на небольшой срок — непозволительная роскошь, — неожиданно для себя признался Кротов. — Только лишняя трата денег и масса пустопорожней болтовни.

— А если кандидат окажется не тем? — Василий переглянулся с приятелем.

— Значит, изначально надо выбирать того. Руководствуясь интересами страны. А не справившегося убирать к какой-то матери.

— Прямо и по-революционному, — рассмеялся Иван.

— Ладно. Все это хорошо, но давайте спать. Скоро начнутся таможни, а завтра у каждого наверняка нелегкий день. — И Василий стал стягивать пиджак, демонстрируя пример.

Ох уж эти границы между частями некогда единого целого!

2

Вроде совсем немного отсутствовали в Москве, что такое несколько дней, а погода была уже иной. Пока ездили, оттепель докатилась и сюда. Снег подтаивал на глазах, вдоль тротуаров весело бежали ручьи, вода отражала выкатившееся на небо яркое и по-весеннему теплое солнышко. Природа начинала пробуждение от долгой зимней спячки, и вместе с природой невольно пробуждалась душа. Даже у людей немолодых и изрядно битых жизнью. Во всяком случае, Кротов чувствовал себя, словно сбросил лет пятнадцать, и не хотелось думать о плохом, а, напротив, просто верить в хорошее, которое обязательно сбудется. Не сегодня, так завтра, не завтра, так в ближайшие дни или месяцы. Что стоит немного потерпеть после затянувшегося ожидания?

И, как обычно бывает в подобные дни, народу на улицах было полно. Пусть день считался рабочим, только многие предприятия до сих пор трудились не в полную силу, а уж всякий конторский люд и подавно найдет возможность вырваться под каким-нибудь предлогом да пройтись по свежему воздуху. И совсем уж много было детворы. Кто-то из ребят пытался пускать в ручейках самодельные кораблики, кто-то просто азартно топал по лужам, не задаваясь мыслью о промокающих ногах, кто-то носился, весело смеясь от возбуждения. Но попадались и мальчишки, занятые делом. Эти старательно расклеивали на тумбах какие-то листки, хотя выборы закончились и какая-нибудь нужда в агитации отпала.

— А ну-ка! — Василий решительно шагнул и принялся читать свежую афишку.

— Что там? — довольно равнодушно поинтересовался Иван.

Кротов тоже не спешил расставаться с новыми знакомыми. Тем более показная отстраненность у них вдруг прошла, и старший объявил, что скоро за всеми троими должен приехать мотор. Маски оказались сброшены, и теперь двое попутчиков не скрывали принадлежность к определенному ведомству, равно как и то, что были приставлены к бывшему полковнику специально. Но, как понял из мимолетного намека Кротов, помимо слежки и охраны они выполняли и другие, не связанные с подопечным, поручения. А какие, о том постороннему в общем-то человеку знать не стоило.

— Между прочим, товарищи, сегодня ближе к вечеру намечается митинг. И знаете по какому поводу? О необходимости перевыборов. Якобы результаты подтасованы.

— Уже объявлены результаты? — с некоторым удивлением спросил Иван. О женщинах он больше не распространялся.

— Насколько понимаю, пока нет, — хмыкнул Василий. — Но кто-то все равно против, каким бы результат ни был. На то и свобода, етить ее налево!

— Мне кажется, выбор предрешен. И наши противники тоже знают это.

— Если подходить к делу с сугубо марксистских позиций…

Есть ли иные в стране победившей революции?

Но события уже неслись вскачь, и взгляды конкретных участников не влияли на общую судьбу. Лишь на частную, только последнее — уже личные проблемы, а никак не общественные. А кого на исторических перепутьях волнует чья-то частная судьба?

Но с каких позиций не подходить, решать предстояло не им. Авто уже подкатило, и оставалось лишь сесть да ехать, куда везут.

И — разумеется — на сей раз никто Кротова на самый верх не приглашал. Какой-то человек, сам он не назвался, а спрашивать Кротов не стал, внимательно выслушал, затем попросил все подробно написать. В целом, по прикидкам бывшего полковника, сейчас представителям власти вообще не полагалось интересоваться какой-то поездкой и какими-то танками. Но, самое странное, похоже, этой, в сравнении с политической борьбой, мелочи тоже придавалось немалое значение. Поневоле Кротову оставалось уважать власть. Хотя, с точки зрения монархиста, легитимной она не являлась.

— Хорошо. Вы свободны. Остановились там же?

— Так точно, — по-военному отчетливо отозвался Кротов.

Вернее, он просто не съезжал, и уехал в Петроград втайне от работников гостиницы. Так, как ему было советовано.

— Тогда ждите. С вами обязательно свяжутся сегодня или завтра.