Царствование императора Николая II

Через несколько дней после Цусимского боя в Москве состоялись съезды Союза союзов83 и земских деятелей. Сначала собрались отдельно умеренные (шиповцы) и конституционалисты, но 24 мая обе земские группы решили устроить совместный съезд. Мнения на нем сталкивались порою довольно резко. Умеренные говорили, что «недопустимо обнаруживать во время войны конфликт правительства с народом», что «народ не примет позорного мира»; после бурных прений было решено обратиться с адресом к государю и отправить к нему депутацию. Адрес был принят в редакции, составленной кн. С. Н. Трубецким: левые, хотя их было больше, желали добиться единогласия. «Сойдемся на этом бледном адресе», - говорил кн. П. Д. Долгоруков. Крайнее левое крыло съезда, опасаясь, что посылка депутации приведет к примирению с властью, предложило ехать к государю всем съездом. Однако большинством 104 против 90 съезд высказался за посылку нормальной депутации. Было избрано 12 человек,84 к которым затем были присоединены автор адреса кн. С. Н. Трубецкой и представитель С.-Петербургской думы М. П. Федоров.

Эта делегация была попыткой лояльного обращения к власти; и адрес съезда был не ультиматумом противнику, но и не верноподданническим обращением, а чем-то средним между этими двумя противоположностями. Государь знал, что в составе делегации, наряду с людьми умеренными, есть и непримиримые противники того строя, в который он верил. Тем не менее он решил принять делегацию.

6 июня на ферме в Петергофе состоялась эта историческая встреча - первая встреча русского самодержца с представителями оппозиционного общества. Она прошла в примирительных тонах. От имени делегации говорил кн. С. Н. Трубецкой. Его язык существенно отличался от тона съездов. «Мы знаем, Государь, - говорил он, - что Вам тяжелее нас всех… Крамола сама по себе не опасна… Русский народ не утратил веру в Царя и несокрушимую мощь России… Но народ смущен военными неудачами: народ ищет изменников решительно во всех - и в генералах, и в советчиках Ваших, и в нас, и в господах вообще… Ненависть неумолимая и жестокая поднимается и растет, и она тем опаснее, что вначале она облекается в патриотические формы».

Кн. Трубецкой заговорил затем о созыве народных представителей. «Нужно, - сказал он, - чтобы все Ваши подданные, равно и без различия, чувствовали себя гражданами русскими… чтобы все Ваши подданные, хотя бы чуждые нам по вере и крови, видели в России свое отечество, и в Вас - своего Государя. Как русский Царь не Царь дворян, не Царь крестьян или купцов, не Царь сословий, а Царь всея Руси - так выборные люди от всего населения должны служить не сословиям, а общегосударственным интересам». «Государь, - заключил кн. Трубецкой, - возвращаясь к формуле Святополк-Мирского - на доверии должно созидаться обновление России».

Государь, сочувственными кивками подчеркивавший многие места речи кн. Трубецкого, приветливо отвечал, что он не сомневается в горячей любви земских людей к родине. «Я скорбел и скорблю о тех бедствиях, которые принесла России война и которые необходимо еще предвидеть, и о всех внутренних наших неурядицах. Отбросьте сомнения: Моя Воля - воля Царская - созывать выборных от народа - непреклонна. Пусть установится, как было встарь, единение между Царем и всею Русью, общение между Мною и земскими людьми, которое ляжет в основу порядка, отвечающего самобытным русским началам. Я надеюсь, вы будете содействовать Мне в этой работе».

В адресе съезда упоминалось о необходимости созыва народных представителей для решения вопроса о войне или мире, но ни у кого из делегатов (как выразился А. С. Суворин) «не повернулся язык» заговорить о прекращении войны, когда государь упомянул о бедствиях войны, «которые еще необходимо предвидеть». Казалось, общий язык был найден. Но на самом деле кн. С. Н. Трубецкой не выражал настроений не только интеллигенции, но даже и большинства организованных земских деятелей…

Легальная левая печать вынуждена была ограничиться туманными язвительными намеками, но заграничные органы обрушились на кн. С. Н. Трубецкого. «Набор византийских фраз… в этих плевелах словесных изворотов трудно отыскать пшеницу», - восклицал в «Освобождении» некий «Старый земец».85

Вскоре после приема 6 июня в газетах появились первые сведения о проекте представительного собрания, который разрабатывался на основании рескрипта 18 февраля. Стало известно, что речь идет о совещательном органе, носящем название Государственной думы. Старый термин «Земский собор», выдвигавшийся с осени 1904 г., был оставлен: условия слишком изменились с XVII в. для воскрешения старых форм и старых названий.