Царствуй детка не серчай. Стихи

Михаил Квадратов. Царствуй детка не серчай. Стихи

* * *

заставляли остаться живым: чтобы наверняка —
рисовали усталое солнце, другие предметы;
выкликали, искали, хотели оставить пометы
в специальных разделах спасительного дневника,
запереть от судьбы в кипарисовом теле ларца —
ты теперь пассажиром в дежурном бумажном вагоне,
и тебя, может быть, может быть, до утра не догонят
бытовые убийцы и девушки в белых венцах

* * *

Когда из города уходит супрематист чернил и праха,
гудит пустая черепаха, послушна ветру и погоде,
в песке, осоке.
Ещё на дровяном сарае кивает жаба икряная.
Но прочим пофиг.

Кот

Долги раздать, проститься с Ними,
сменить район, эпоху, имя,
порвать связующую нить,
соседям сверху подарить
четыре пары хромосом —
меланхолическим котом,
в конечном счёте, обернуться
вблизи неведомого блюдца
и с продолжением — потом.

кроты и мамонты

створы чёрные запахнуты
хлад и спуд
под землёй кроты и мамонты
не уснут.
жаркими ушами голыми
шевелят
шепчут тайное весёлое
невпопад.
створы чёрные распахнуты
на три дня
под землёй кроты и мамонты
ждут меня

* * *

лопнул стакан голубого стекла
воют осколки над головою
веточкой чайной, мёртвой пчелою
в небе запутался аэроплан.
эй, авиатор, это — война
бьются мои флора и фауна
за каланчовкой — чёрная рана
фанни каплан воскрешена!

любовное

болтай дурачок говори
вон императрица мари
вертится в розовом облаке
в золотистом гамаке.
внизу благодарно орёт
её перочинный народ
она любит когда почести
бросает вниз конфетти.
пружинный кентавр заводской
болеет любовной тоской
но он не запрыгнет в облако
нет наверняка

Маша

Маша, Маша, мать твою, не пускала б более
Пароходик по ручью чёрной меланхолии.
Там на палубе обед, с кренделями полочка,
Мой лирический портрет, а во лбу иголочка.

царь бутана (К.Л.)

1. позабудь что в переходе нашептали кот и кит
сорок лет сопи на печке
перекладывай словечки
ты не слушай как карлушей будешь пытан и убит.
кошки серы кошки белы царствуй детка не серчай
спи на тёплом ложементе
пусть звенит на киноленте
бодрийара пифагора переехавший трамвай

2. а у платформы лося
вечером кто-то вещий
имя твоё скрежещет
но ничего не бойся
ведь из последней силы
зорко следят за нами
божии крокодилы
розовыми глазами

Черновики

Верти, накручивай словес тугую вязь;
Щелчок — из рук летит пластмассовый стаканчик.
Я маленький звонарь, я оловянный мальчик,
Я жив, пока строка не порвалась.
…Когда просыплется песчаная строка,
В последнем приступе забьётся колокольчик,
Проступит на песке твоя личина волчья.
Отец, я оживу в твоих черновиках.

Феб