«Царствуй на славу!» Освободитель из будущего

– Халед, – негромко позвал принц, и в шатер тут же вошел глава его канцелярии, – садись и пиши…

Всесильный правитель османов, столп веры, Махмуд II стоял у окна своего огромного кабинета в Топкапы́[20] и в бессильной ярости сжимал кулаки. Его кабинет только что покинул гонец, принесший весть об очередном поражении войск султана. На этот раз все оказалось гораздо серьезнее, ибо Конья находилась в неделе пути от Стамбула. «Измена, – думал он. – Как этот пес, Решид-Мегмет, смог проиграть, имея такой численный перевес? Повезло ему, что он попал в плен, иначе живьем бы сжег».

У султана еще имелись войска. Если быстро переправить дополнительные части из Европы и собрать те, что находятся у Стамбула, можно наскрести до ста тысяч штыков и сабель. Но Махмуд II знал, что большинство из них плохо обученные ополченцы и внушительные цифры не заменят боевого духа и опыта сражений. И хотя этот мятежник, Ибрагим-паша, оставил много воинов в недавно захваченной им Сирии, то войско, что он привел, состоит в основном из опытных солдат, верящих в своего командира. И если старый лис, Мухаммед Али, пришлет ему подкрепления, то шансы удержать Стамбул стремительно падают. Тем более что египетский флот уже приближается к Дарданеллам и может блокировать город с моря. Увы, турецкий флот еще не восстановился после понесенных потерь от этих коварных англичан и французов. Никому нельзя верить, везде измена. Вот такие невеселые мысли проносились в голове у когда-то всесильного султана.

В это время в дверь постучали, и на пороге возник слуга, сообщивший, что главный хранитель финансов, Мехмед Садык-эфенди, прибыл. Жестом Махмуд велел впустить пришедшего. Мехмед Садык был одним из всесильных министров и пользовался особым доверием султана. Впрочем, Решид-Мегмет-паша, тоже пользовался исключительным доверием Махмуда, но, увы, он его не оправдал. Поклонившись, министр вошел в кабинет. Это был довольно высокий и сухопарый мужчина, с аккуратно подстриженной бородой и живыми темно-карими глазами.

– Вы меня вызывали, эфенди? – осведомился он.

– Да, ты уже слышал новости? – сердито спросил султан.

– Город полон слухов, эфенди. Говорят, Решид-Мегмет-паша разбит и попал в плен к этим проклятым мятежникам, – министр состроил скорбную гримасу.

– Значит, все уже знают, – стиснув зубы, прошептал Махмуд. – Думаешь, это измена? – спросил он Мехмед Садыка.

– Нельзя знать этого наверняка, – ответил министр. – Наверное, визирь просто оказался плохим полководцем. А Ибрагим-паша – храбрый воин. Конечно, сейчас его войско ослаблено боями в Сирии и холерой, но если он получит подкрепления, положение будет очень опасным, – министр сделал ударение на слове «очень».

– То есть ты хочешь сказать, что даже с нашей армией у Стамбула мы можем проиграть? – нетерпеливо спросил султан.

– Эфенди сам прекрасно знает, что большинство из них – плохо обученные ополченцы. Ведь после восстания в Греции англичане и французы отозвали своих инструкторов, и уже как два года некому обучать нашу армию европейскому строю. В то время как у Мухаммеда Али есть десятки инструкторов, которые обучают его солдат. Сейчас мы слабы, а посему нам лучше просить мира. А когда станем сильнее, будем разговаривать с Мухаммедом Али по-другому, – министр хитро сощурил глаза и замолчал.

– Сейчас мириться старый лис не станет. Он всего в неделе пути от Стамбула, и если он захватит город, то сможет требовать все. И он прекрасно знает, какие войска мы можем против него выставить.

– Да, вы, как всегда, правы, эфенди. Поэтому я предлагаю обратиться за помощью к русским, – министр выдержал паузу, чтобы сказанное в полной мере дошло до султана.

– К русским? – переспросил султан. – К нашим самым заклятым врагам? Что ты такое говоришь?

– Эфенди, – мягко сказал Мехмед Садык. – Да, мы не раз воевали с русскими, и они постоянно вмешиваются в наши дела. Но мы недавно воевали и с англичанами и с французами, и, тем не менее, мы просим их прислать нам военных инструкторов и модернизировать наш флот. Они тоже зачастую пытаются вмешаться в наши дела. Увы, сейчас нам нечего ожидать помощи от европейцев. Они более склонны поддерживать Мухаммеда Али, чтобы ослабить нас. С русскими же мы недавно заключили конвенцию, и император Николай пока не пытался вмешиваться в наши дела.

– А думал ли ты о том, что произойдет, когда русские войска окажутся в Стамбуле, а их флот в проливе? Думаешь, они потом уйдут? Или мы просто так подарим им столицу? Они ведь все время облизываются на Стамбул, как голодные собаки. Или, может, тебе русские заплатили? – с угрозой спросил Махмуд.

– Великий султан, я всегда был верным вашим рабом и прилежно исполнял вашу волю. Но я не вижу другого выхода. Мы и так уже многое потеряли. А потому я предлагаю попросить у императора Николая в помощь одну дивизию. Если он согласится, то сам факт оказания помощи устрашит Мухаммеда Али. С русскими он связываться не захочет. А одной дивизии русских мы можем не опасаться.

– А почему ты думаешь, что царь согласится? Какая ему выгода?