Цейлонские парии

Внезапно монах высвободил руку из-под желтой ткани. Рука сжимала большой автоматический пистолет. Сквозь стекло Малко отчетливо увидел черное отверстие ствола, направленного ему в лицо. Отверстие казалось огромным, как туннель. Австриец инстинктивно отпрянул и ударился спиной о противоположную дверцу. Его пистолет остался в сумке на полу. Вытаскивать его было уже некогда. Все мысли мгновенно вылетели у Малко из головы, и он словно в кошмарном сие увидел, как монах нажал на спусковой крючок.

Ствол заметно вздрогнул, но выстрела не последовало. Монах отпустил палец, затем ожесточенно нажал снова – и опять безрезультатно.

Либо незадачливый убийца позабыл снять пистолет с предохранителя, либо в стволе оказался негодный патрон... Не теряя времени на догадки, Малко вцепился в дверную ручку. Ему повезло: дверь открылась почти без усилий. В тот момент, когда он выпал из машины, шлепнув ладонями по асфальту, стекло разлетелось вдребезги от первой пули. Монах стрелял, как в тире, заложив левую руку за спину и высоко подняв правую. Но он, похоже, не привык обращаться с автоматическим оружием, поскольку по инерции выпустил половину обоймы в крышу, не причинив Малко никакого вреда.

Малко скатился на дорогу и прижался к крылу автомобиля. Прозвучало еще несколько оглушительных выстрелов, затем раздался сухой щелчок, и рядом с ним ударился об асфальт темный металлический предмет. Малко окаменел: в первое мгновение ему показалось, что это граната. Но он почти сразу же разглядел, что на дороге лежит тот самый пистолет – разряженный и с отскочившей назад кареткой. Малко вскочил на ноги. Нападавший со всех ног убегал по Йорк-стрит, лавируя в потоке прохожих. Несмотря на свой длинный и довольно узкий наряд, монах передвигался довольно быстро, так как сразу же сбросил сандалии.

Скрипнув зубами от злости, Малко бросился за ним, едва не угодив под скрипучий автобус с гордой надписью «Пикадилли». Монах уже успел отбежать метров на пятьдесят. Обернувшись и увидев, что австриец его догоняет, он что-то пронзительно закричал. Малко настигал его большими прыжками, едва не сбивая с ног прохожих и не видя вокруг ничего, кроме все увеличивающегося желтого пятна.

Вдруг монах перешел на шаг, а затем и вовсе остановился. И когда до него оставалось не больше трех метров, вокруг австрийца внезапно образовалась живая стена. Два десятка сингалов с суровыми, даже враждебными лицами окружили его, ревностно защищая своего служителя культа. Монах тяжело дышал, прислонившись к витрине какой-то кустарной лавочки. Видя, что Малко все еще пытается пробиться к нему, он гневно указал на него костлявым пальцем и выкрикнул длинную непонятную фразу.

В толпе послышался злобный ропот. Она сплошь состояла из мужчин, от которых несло потом и прогорклым пальмовым маслом. На австрийца в бешенстве таращились десятки глаз.

Малко понял: еще немного – и его разорвут на части.

– Вызовите полицию, – сказал он по-английски. – Этот человек пытался меня убить.

Никто не обратил на его слова ни малейшего внимания. Глаза окружавших его сингалов по-прежнему горели ненавистью. Убедившись в том, что австрийцу не вырваться из круга, монах выкрикнул последнее проклятие и исчез за углом.

Через полминуты оттуда же появился пузатый и бородатый полисмен в защитных шортах, рубахе и панаме. Подобно английским «бобби», цейлонские полицейские не носили при себе оружия. При виде блюстителя порядка толпа загудела пуще прежнего. Многие исступленно грозили Малко кулаком. Полицейский прислушался к выкрикам и повернулся к австрийцу:

– Значит, вы пытались избить почтенного «бику»?

– Он в меня стрелял, – возразил Малко. – Я только хотел догнать его и выяснить, зачем...

Он мысленно возблагодарил судьбу за то, что не успел вооружиться своим пистолетом. Иначе его, чего доброго, могли бы повесить без суда и следствия. Кто знает, какие у них здесь законы? Решив взять инициативу на себя, Малко уверенно взял полицейского за руку:

– Поедемте со мной в «Тапробан». Там увидите, кто прав, кто виноват...

* * *

Малко едва не оборвал шнурок звонка Свани. Он задыхался от злости. Была уже половина первого, а он только вышел из полицейского участка на Квинз-стрит. Еще немного, и полицейские задержали бы его на ночь! Они, разумеется, не поверили, что простому безобидному монаху вздумалось в него стрелять. Малко тщательно обыскали и прощупали всю его одежду: едва ли не основным направлением цейлонской теневой экономики являлась контрабанда сапфиров.

К счастью, его кожаная сумка избежала конфискации: один из работников отеля «Тапребан» вернул ее австрийцу после разбирательства в полицейском участке. К тому же нашлись свидетели покушения: около машины обнаружили тот самый автоматический пистолет, а сам автомобиль был изрешечен пулями...

Из осторожности Малко не стал прибегать к помощи посольства: официально он являлся простым туристом, любителем цейлонской экзотики.