Цеховики. Рождение теневой экономики. Записки подпольного миллионера

Так что шоппинг на нетрудовые доходы в советские времена напоминал прогулку по минному полю. Приходилось идти очень осторожно, чтобы не вызвать взрыва возмущения и зависти окружающих. Ибо взрыв мог иметь точно такие же разрушительные последствия для здоровья и жизнедеятельности человека, как и разрыв настоящего снаряда. Рано или поздно, но человек, который мог себе позволить кооперативную квартиру, машину, импортную бытовую технику и хорошую мебель, а уж тем более все это одновременно, привлекал к себе внимание не только бдительных соседей, но и становился интересен для правоохранительных органов. Кстати говоря, став взрослым, я познакомился с почти мистическим трепетом, который испытывают американские граждане к налоговым органам. Причем поголовно. Эта ситуация живо напомнила мне атмосферу моего советского детства. Спецы из ОБХСС дело свое знали, и их бдительность могла поспорить с чекистской. Вот сейчас написал этот отрывок, и в памяти сразу всплыл один ночной разговор моих родителей.

Было за полночь. Предполагалось, что я давно сплю, хотя на самом деле, запасшись фонариком, я читал под одеялом книгу. Проделывал я это каждую ночь, о чем родители, само собой, даже не догадывались, неукоснительно укладывая меня в постель не позже одиннадцати часов вечера. Читать под одеялом было, в принципе, удобно, если бы не одно НО. Через каждые пятнадцать минут приходилось выключать фонарик и выныривать на поверхность глотнуть свежего воздуха, так как становилось ужасно душно. В один из таких перерывов я услышал в соседней комнате возбужденный голос матери. Она всегда, когда волновалась, начинала очень громко говорить. А вот отец во время немногочисленных семейных ссор, наоборот, как-то съеживался и невразумительно бормотал. Потому-то я и услышал только реплики матери.

– Гриша, я тебя умоляю, не делай этого. Или хотя бы подожди год-другой. Я не понимаю, что значит, ты должен? Нельзя менять машину только потому, что это сделал твой заместитель! На нас и так уже начали косо посматривать; если ты сейчас подъедешь к дому на новых «Жигулях», я просто не представляю себе, какая волна народного возмущения нас накроет. Ну, Гриша, я прошу тебя, ты же у меня такая умница, придумай что-нибудь. Скажи своим, что тебе не нравятся «Жигули» в принципе. Что значит – чушь? Может, у тебя какой-то заскок на «москвичах» с детства? Гриша, придумай что-нибудь, а то я за себя не отвечаю. Заберу Сашку и уеду к матери. И не буду, не буду передачки носить, раз сам виноват!!!

Дальше мне стало неудобно подслушивать – мать явно перешла к более эффективным способам уговоров. Я снова нырнул под одеяло, но книжный сюжет потерял для меня всю свою привлекательность. На тот момент мне было двенадцать лет, и я был немного в курсе сути спора, продолжение которого только что услышал, хотя при этом и половины до конца понять не мог.