Цель и средства. Политика США в отношении России после «холодной войны»

Для достижения положительного эффекта критически важное значение имел выбор момента для оказания России новой финансовой помощи. Уже в январе 1998 года западные инвесторы в ГКО и фондовый рынок стали терять веру в российское правительство. Их обеспокоенность нашла свой выход в спекулятивной атаке на рубль. В ответ инвесторы, ориентировавшиеся на Россию в долгосрочном плане, стали требовать немедленной и крупномасштабной помощи со стороны МВФ. Поскольку ГКО и акции были деноминированы в рублях, эти инвесторы опасались прежде всего девальвации (о дефолте они вообще даже не задумывались). По оценке этих инвесторов, Центральный банк России нуждался в более крупных резервах, чтобы защитить рубль от давления, которое оказывали на него пугливые инвесторы, изымавшие свои средства. По их мнению, финансовые вливания МВФ в Россию не нужно было тратить, но их следовало использовать как некий стабилизационный фонд, который может оказать сдерживающее влияние на валютных спекулянтов и расширить временные горизонты существующих инвесторов.

У чиновников МВФ был иной набор приоритетов. И хотя им не хотелось стать свидетелями крупной и внезапной девальвации, они все же были в большей степени озабочены налоговой ситуацией в России. По заявлениям российского правительства, дефицит бюджета составлял в 1997 году всего 3,3% от ВВП, но МВФ оценивал дефицит в 7,7%. А бюджет 1998 года выглядел еще более разбалансированным. Помимо падения цен на нефть и соответствующего сокращения налоговых поступлений работавшим над составлением бюджета финансистам приходилось иметь дело с еще одним неприятным обстоятельством — неудачной попыткой правительства продать компанию «Роснефть», последнюю крупную компанию, подлежавшую приватизации (стартовая цена — 2,1 млрд. долл.)^{709}. Как реакция на эти бюджетные трудности финансирование России по линии МВФ в этот период было беспорядочным и нерегулярным. МВФ четырежды откладывал выделение очередных средств: в июне, сентябре и октябре 1996 и еще раз в ноябре 1997 года. В период между февралем и маем 1997 года Россия вообще не получала никакой помощи. В следующем году от МВФ не было никаких поступлений с января по июнь 1998 года^{710}. По контрасту с предыдущими годами стабильной работы в 1997—1998 годах чиновники МВФ определенно стали считать Россию проблемным клиентом.

С целью увеличения налоговых поступлений МВФ побуждал российское правительство провести через Государственную Думу новый пакет налогов. Это предложение было весьма непопулярно в парламенте и среди многих правительственных чиновников. Вместо этого премьер-министр Кириенко хотел сосредоточиться на сокращении расходов, то есть пойти по такому пути, который МВФ считал бесперспективным. Спор между российским правительством и МВФ принял желчный характер. Заместитель министра финансов России Олег Вьюгин в то время отмечал: «Мы должны иметь право сами решать, каким путем идти. МВФ не должен этим заниматься»^{711}. Однако без новых налогов МВФ угрожал задерживать будущие выплаты. Чтобы успокоить МВФ, правительство Кириенко в конце концов подготовило пакет чрезвычайных налоговых законов, включавший увеличение налога на добавленную стоимость, акцизного сбора на бензин и повышение импортных тарифов. Представители МВФ также хотели видеть реальный прогресс в длинном перечне структурных реформ, по которым Россия взяла на себя обязательства при подписании соглашения о расширенном фонде кредитования на 1996 год в размере 10,2 млрд. долл. Помимо налоговой реформы в этом перечне были реструктуризация банков и промышленности, реформа сельского хозяйства, создание «сетки безопасности» социальных реформ, меры по ликвидации бартера, меры по увеличению прозрачности деятельности правительства и частных фирм, упрощение процедур прямых иностранных инвестиций. Чтобы стимулировать прогресс в решении этого перечня задач, Всемирный банк в декабре 1997 года принял решение о предоставлении России двух дополнительных кредитов на сумму 1,6 млрд. долл., что довело общие инвестиции Всемирного банка в России в 90-х годах до уровня 10 млрд. долл. Размер этих кредитов сделал Россию одним из самых крупных дебиторов банка и продемонстрировал, что международные финансовые институты от России не отвернулись.