Цель и средства. Политика США в отношении России после «холодной войны»

12 декабря Буш подписал этот законопроект, но ни он сам, ни его аппарат не прилагали особых усилий для его продвижения. Было несколько причин, в силу которых команда Буша не предпринимала особых усилий для увеличения финансирования этой программы, явно отвечавшей интересам США. Одну из причин советник Бейкера Дэннис Росс назвал «интеллектуальной усталостью» от войны в Персидском заливе. Росс утверждает, что еще весной 1991 года его команда в Госдепартаменте начала продвигать идею необходимости решения вопроса, связанного с риском утраты контроля над ядерным оружием. И добавляет, что после изматывающей войны в Персидском заливе «не осталось интеллектуальной энергии для решения новых проблем»^{125}. Во-вторых, тот факт, что эта идея пришла с Капитолийского холма, вызывал настороженность в исполнительной власти. Скоукрофт вспоминает: «Мы на самом деле даже не думали об этом до Нанна и Лугара. И я не думаю, что это вызвало особый энтузиазм»^{126}. И наконец, бюрократическое политиканство оказало свое влияние на замысел, исполнение и темпы реализации программы. Когда Бейкер узнал об инициативе Нанна-Лугара, он сразу оценил ее достоинства, но хотел, чтобы Госдепартаменту была отведена большая роль. К сожалению, программа требовала денег, а это означало сокращение существующего бюджета Министерства обороны. Но получить деньги из действующего бюджета Пентагона можно было только за счет сокращения финансирования других важных для Пентагона программ. Да и вообще сама идея использования американских долларов для уничтожения чужого ядерного оружия не вызывала в Пентагоне ни интеллектуального, ни бюрократического энтузиазма. Подобный метод укрепления обороны США был слишком новаторским^{127}.[31] Тем не менее, к концу декабря Госдепартамент уже думал, как форсировать эту программу и извлечь из нее выгоды, которые можно было получить от новой команды Ельцина. Незадолго до официального коллапса Советского Союза Росс представил Бейкеру предложения относительно дальнейших шагов в развитии отношений с Россией в сфере безопасности. Он напоминал, что Ельцин совершенно ясно дал понять, что ему нужно какое-то политическое прикрытие для продвижения вперед, ибо консерваторы в России не одобряли его намерения сокращения военной мощи, в том числе ее ядерного компонента. И Росс не хотел, чтобы потом оппозиция в России могла говорить, что Соединенные Штаты использовали ее в своих интересах. Для обсуждения этих вопросов и выработки конкретных шагов в этом направлении Бейкер в середине января направил в Москву своего эксперта по контролю над вооружениями Реджинальда Бартоломью^{128}.

Еще более сговорчивый друг в Кремле — Борис Ельцин