Цель – Мавзолей и далее… Из морока постмодернизма в окопы Донбаса

Максим уважал и опасался Валида. Несмотря на возраст, чеченец был очень хитер и по-своему мудр. В Валиде сочетались и отчаянная, граничащая с безрассудством, дерзость и смелость, а также животное предчувствие реальной опасности, которым он хвастался и называл «чуйкой». Максим с интересом наблюдал за чеченцем. Его удивило наличие в Валиде особого рода сентиментальности. Как-то, ожидая Валида в ресторане, Максим получил от него звонок, чеченец твердил о каком-то котенке, говорил, что задерживается. Максим не понял ничего из сказанного: котенок, какой котенок, причем здесь котенок, съесть что ли собирается его кавказец. Когда Валид, наконец, в сопровождении обычной свиты после часового опоздания прибыл в ресторан, Максим узнал у него о причинах задержки: оказалось, когда кортеж Валида летел по Кутузовскому чеченец заметил мечущегося среди машин маленького перепуганного котенка. Кортеж был остановлен, котенок отловлен и отвезен в дом Валида под надежный присмотр женщин и детей. После этого случая Максим переменил слово, под которым в записной книжке его телефона значился номер Валида, раньше это был просто «юг», теперь стал «Котэ».

Сейчас Максиму позарез нужен был Валид, он рассчитывал на его содействие в приобретении тротила и детонаторов. Но Валида в данный момент в Москве не было. Максим слышал, что у него произошёл конфликт с группой кавказских воров в законе. На какой-то «стрелке» Валид и его братва жёстко поломали двух воров: одному выбили глаз, другому прострелили ногу. На другой день их родственник, известнейший вор всероссийского масштаба, попытался отловить чехов возле мечети и устроить им достойную «ответку», но еле унес ноги от бородатой толпы правоверных. Между ворами и Валидом разгорелась война. Вскоре полиция задержала вора всероссийского масштаба, у него были якобы найдены наркотические вещества. Серьёзным репрессиям подверглись и другие его близкие, участвующие в данном конфликте. Опасаясь покушения, Валид пересел в бронированный джип и увеличил охрану, на бешеной скорости вереница чёрных бронников носилась по Москве, неизвестно было, в какой из них находится Валид. Постоянными атрибутами его теперь стали чёрные очки, бейсболка и накинутый сверху нее капюшон, в этом наряде он смахивал на криминального рэп-исполнителя. Как и ожидалось, воры не остались в долгу. Вскоре получило новое дыхание запылённое уголовное дело, когда Валид кого-то избил в гостинице «Украина», его объявили в розыск и он был вынужден выехать из страны.

На время отсутствия Валид передал бразды правления бандой своему дальнему родственнику, которого все по какой-то причине называли Мамуло. Этот Мамуло, на взгляд Максима, был самый никчёмный, подлый и трусливый член группировки. О жадности Мамуло ходили легенды. Сам Валид над этим неоднократно посмеивался. Толстый, рыхлый, несуразный Мамуло, не будучи чистокровным чеченцем, прилип к Валиду как пластырь к волосам. Единственное, в чём Мамуло преуспел, по мнению Максима, это в искусстве лести. В присутствии Валида Мамуло вечно восторгался его величием и «славными подвигами», искусно играя на честолюбивых струнках тёмной души этого хищника.

Основной бизнес у Мамуло был под стать его характеру: он крышевал и являлся учредителем ряда связанных между собой компаний по продаже лекарств «от всех болезней». Используя принципы сетевого маркетинга, лживую навязчивую рекламу, эти шарлатаны дурили больных людей, преимущественно стариков, навязывая им «чудо-средства». У этих гиен выработался нюх на доверчивых пенсионеров, хватающихся за соломинку в желании победить недуги. В общении гиены представлялись врачами, светилами науки, знатоками восточных медицинских практик и, оперируя зазубренными медицинскими терминами, обещали полное стопроцентное выздоровление, цинично выманивали отложенные на чёрный день средства.

Помимо бизнеса за Мамуло тянулся шлейф мерзостей и на личной почве. Известно было, что он увёл жену у состоятельного девелопера. Похотливые глаза бывшей проститутки, зашоренные однообразной рутиной сытой жизни со старым пьяницей мужем, увидели в Мамуло храброго и гордого горца, настоящего мужчину. Дежурные кавказские слова-штампы были восприняты как огонь пылких, но сдержанных чувств.

Далее случилось вот что. С помощью Максима и ряда беспредельных решений чеченских и дагестанских судов (кстати, Максим обращался к Валиду, когда ему требовались подобные судебные решения), Мамуло и Валид отжали большую часть собственности обманутого мужа. Чеченский ЧОП силой вытряхнул охрану с этих объектов. Максим слышал, что дама вскоре родила Мамуло сына, хотя ранее было известно, что горцы развлекались с ней по очереди в какой-то сауне. Не желая общаться с Мамуло, Максим позвонил Валиду, спросил как с ним увидеться, сказал, что готов вылететь к нему за границу.

– Нэ, нэ получится, – ответил Валид, – я далэко. Мамуло всэм рулит. Он компэтэнтэн. С ним встрэчайся.