Цель номер один. План оккупации России

По словам Цуциева, к середине 1960-х годов грузин в представлении русских – это прежде всего ловелас с Черноморского побережья, курортный ухажер, милый, мечтательный, привлекательный рыцарь и чудак в одном лице. («Счастливая Леночка – она вышла замуж за грузина!»). Или, как писал Анатолий Макаров: «В массовом представлении грузин воспринимался воплощением всех мыслимых художественных талантов – артист, живописец, поэт, тамада, плейбой… Короче говоря, человек-праздник». И у грузин «складывался некий… комплекс превосходства, победительности, самоуверенности и легкого презрения ко всем, кто под их обаяние самозабвенно попадал». Их элите казалось, что она может занять такое же положение плейбоя и во всем цивилизованном мире, если Грузия станет самостоятельной.

Это вроде бы так, но тут много было видимости. Потому что за давностью лет мы забыли об одном достаточно драматическом событии в российско-грузинских отношениях.

Можно сказать, что Россия благополучно выполнила свою миссию защитницы единоверного грузинского народа. Правда, кто-то может сказать: уже попросились к нам, так терпите наши объятия до скончания света! Но в Грузии так не считали.

И когда в 1917 году Российская империя развалилась, быстро образовалась независимая социал-демократическая (меньшевистская) Грузия, взявшая курс на европейские стандарты.

Казалось бы, история благополучно развела две страны и два народа. Но не тут-то было.

Советские правители большие надежды возлагали на революции на Переднем Востоке: в Турции и Иране. Но путь к ним лежал через горло Кавказа, а в этом горле, как самая настоящая кость, торчала буржуазная Грузия.

Подобное было и в других закавказских республиках, но там большевики быстренько устроили перевороты и путем таких управляемых революций установили Советскую власть, мгновенно превратив эти государства из враждебных в самые что ни на есть дружеские. Но с Грузией, как они не старались, этот номер не прошел. (Отметим этот момент, показывающий, что советские порядки уже тогда были в целом достаточно чужды грузинам.)

И вот тогда, поколебавшись, в Кремле принимают ужасное и трагическое по последствиям решение: наплевать на столь заботливо провозглашавшееся право наций на самоопределение и… просто оккупировать республику. Ради Мировой Революции, которая все спишет.

Сказано – сделано. В 1921 г. Красная Армия вошла в Грузию, меньшевистское правительство пало.

Что можно сказать по этому случаю? С Грузией случилось то же, что потом с Прибалтикой. Только на два десятилетия раньше.

Зная это, можно многое понять в происходящем ныне в Грузии. Правда, помимо того, что грузины насильно оказались с составе СССР на двадцать лет раньше, было и еще одно отличие: США так и не признали аннексию СССР прибалтийских республик, тогда как Грузия была дальше от Европы, от Запада, и «грузинский вопрос» не привлекал к себе такого острого внимания в мире. Вот почему прибалты могли практически открыто выражать свою ненависть к «русским оккупантам»: и историческая память о независимости была свежа, и сама независимость длилась целых двадцать лет, а главное – они постоянно чувствовали поддержку западных друзей и потому пребывали в уверенности, что их не оставят. Ничего этого (кроме активного неприятия советских порядков) не было у грузин; они чувствовали себя брошенными один на один с огромным имперским колоссом, и о независимости можно было только тихо мечтать. А к русским от безысходности приходилось демонстрировать дружелюбие.

Но после развала СССР Грузия (наверное, сама неожиданно для себя) стала независимой. И вот тут-то мы можем почувствовать всю глубину ненависти к нам и к советским порядкам. Только в Грузии и Прибалтике, наверное, в обществе полностью отсутствуют пророссийские силы, а о какой-то «интеграции» с нашей страной и заикаться немыслимо.

Однако с приближением к концу эры СССР отношения и русских к грузинам начало меняться. Это отразилось в вышедшем в свет в начале «перестройки» рассказе Виктора Астафьева «Ловля пескарей в Грузии» (1986 год).