Цель оправдывает средства. Том 2 (СИ)

Энакин дернулся, увидев, как к нему подходит нечто, лишь отдаленно напоминающее живое существо.

Мразь, одетая в черные одеяния, скрывающие ее уродство. Личина, которая словно состояла из расплавленной кожи, безобразными каплями застывшая на черепе.

Энакин почувствовал тошноту, осознав, кто перед ним.

Как это чудовище может быть канцлером Палпатином? Неужели его так изменила Темная сторона? Или же это была его истинная личность, а внешность Палпатина эта мразь надевала, чтобы ее не убили при первой же встрече?

— Нравится мой новый облик, Энакин? — в голосе мрази слышалась неприкрытая ярость и презрение. — Не смей отворачивать от меня взгляд, тупое животное! Смотри мне прямо в глаза!

Скайуокер, попытавшись было отвернуться, почувствовал, как его голову, против его воли возвращают лицом к лицу со страшной мразью.

— Смотри и запоминай каждый клочок этого лица, — яд в голосе Сидиуса ледяным потоком ложился на израненное тело. — Ты воротишь свой нос от меня, потому что я изменился? Потому что мое лицо похоже на мошонку престарелого гаморреанца? Ты сделал меня таким, Энакин! Твоя тупость и бравада уничтожили мою прежнюю личность! Это лицо, — мразь откинула капюшон, явив Избранному сморщенную, покрытую едва зажившими ожогами, голову, которая никак не могла принадлежать человеку. Скайуокер много путешествовал по разным мирам, но нигде и никогда не видел столь отвратительных существ, — результат твоей несдержанности. Твоей глупости. Твоей гордыни. Ты сделал меня таким, Энакин. И это бремя останется с тобой навсегда.

Бывший джедай почувствовал, как к горлу подступает ком.

Если бы он не сунулся в эту битву… Если бы он не помешал Сидиусу уничтожить лгуна Винду… Если бы он не подвел единственное живое существо в этой галактике, которое верило ему и принимало таким как есть…

— Простите… меня…. — Энакин с трудом смог выговорить эти слова, поскольку растрескавшиеся губы и опухший, обожженный язык не позволяли ему изъясняться так же легко, как и прежде, до того…

Воспоминание вызвало у него суеверный ужас.

Бывший джедай бросил взгляд на свои ноги и руки.

— Что-то потерял, мой мальчик? — с ехидством поинтересовался Сидиус. — Не достает запчастей?

— НЕТ! — Энакин выгнулся дугой, сообразив, что сбылся его кошмар.

Его правая рука от самого плеча представляла собой протез — уродливый, механический, переплетенный сетью разноцветных проводов. Ноги… Все, что находилось ниже лобка — тоже протезы. Отвратительные, ужасающие, не покрытые ничем.

Лишь левая рука осталась прежней. Израненной, обгоревшей, изуродованной, деформированной — во многих местах можно было видеть множество имплантов, призванных восстановить целостность нервов. Несмотря на то, что это были органические импланты, они все равно выглядели чужеродными. Отталкивающими.

Он окончательно перестал быть человеком.

Киборг — часть органики, часть механизмов. Лишенный даже намека на возможность возвращения к прежней жизни. Ни одно плотское удовольствие ему более недоступно.

— Да, мой ученик, — с затаенным удовольствием продолжала шептать мразь. — Ты хотел показать себя. Думал, что ты нужен везде, потому что ты особенный. И теперь ты поплатился за свое высокомерие. Тупой ублюдок! Ты разрушил все, что я ради тебя делал! В миг уничтожил все мои планы! И то, чем ты являешься сейчас — лишь часть наказания для тебя.

— Прошу… — Энакин почувствовал, что по его израненному лицу потекли слезы. — Убейте меня…

— О нет, мой новый ученик, — заверила его мразь. — Ты слишком ценен, чтобы вот так просто завершить твои страдания. Ты мне нужен, даже такой бесполезный обрубок.

— Убейте… — рыдал Скайуокер.

— Из-за твоих проступков, отныне я буду править галактикой из Тени, — вещал Сидиус. — А ты… ты, убожество, станешь пугалом для всех. Моим личным палачом. Моими глазами и ушами. Вестником моей воли. Моим полководцем. Тем, кто станет ужасом в сердцах моих врагов.

— Прошу…

— Нет! — рявкнул Сидиус. — Отныне — ты мой. Со всеми потрохами, Скайуокер. Со всем своим дерьмом! Впрочем…

Энакин уловил, что Палпатин задумался. Он с надеждой, что его страдания закончатся, посмотрел на мразь.

— Ты больше не Скайоукер, — рассуждал Сидиус, медленно кружа вокруг ложа, на котором лежал прикованный к лабораторному столу Избранный. — Ты… Ты не джедай, да и ситом очень вряд ли станешь… Впрочем, левая рука у тебя все еще своя — может быть, хоть Молнию Силы сможешь пустить… Дилемма… Ты же ничтожен… Даже Доуган — и тот лучше тебя, смог бы стать моим новым учеником и разделить галактику вместе со мной… Ты же… — Энакин почувствовал, что его тело вновь начинает пожирать пламя боли. — Ты — ничто. Ты не достоин моего внимания. А вот Доуган…

— ДОУГАН!!!!! — Сила, бушующая в остатках тела Энакина, вырвалась наружу, сметая вокруг все, до чего могла докоснуться. Дроид-реставратор оказался смят в небольшой кусок деформированного металла. Многочисленное медицинское оборудование взорвалось.

Энакин, не разбирая дороги, рванулся вперед, разорвав собственные оковы.