Цель - превосходство

При этом еще четыре месяца на меня можно будет охотиться всем желающим. В данном разрезе шесть дней фарма и награда «Лучший из лучших» также выглядели весомым аргументом. К тому же, я не собирался останавливаться и проходить мимо хантеров и легионеров. Учитывая же завтрашнюю ночь, когда предстояло спасать дочь Главы, красный рейтинг можно было снова нехило поднять.

Но сама возможность снижать данные показатели порадовала. Как один из вариантов на будущее.

Выбор между нападением и защитой. Защита у меня имелась и от артефакта, можно было уже добавить к нему и наноброню, до создания которой оставался всего час. А вот сгусток плазмы может многих приятно удивить.

Решено!

«Внимание! Вы выбрали метатель плазмы! Интеграция в ВашеАSK будет произведена в течение 1-59-59… 1-59-58… 1-59-57…».

Сан Саныч выглядел ошарашенным, глаза под очками чуть навыкат, даже рот немного приоткрыл, а затем он заорал, бросился ко мне и принялся обнимать, трясти.

Когда эмоции чуть схлынули, тот заговорил быстро:

— Всегда был сторонником Томаса Куна. И вот еще одно доказательство, практически любое открытие — это аномалия в нормальной научной деятельности… Сто раз вертел в руках аську! Рядом последний день была Анна! И ни разу, ни разу, мне в голову не пришло, нодеть на нее браслет! Как, как ты до этого дошел?

Только плечами пожал. Все ведь логично, у девушки-бионика всего одна жизнь, завтра предстояло опасное задание, вдруг… И это «вдруг» произошло.

Удивляло одно, количество плюшек для поселения, вполне возможно, не будь Киллхантера в рейтинге опасности, щедрую рукою одарили бы и меня. Но, как случилось, так и случилось.

В это время распахнулась дверь, вбежал взъерошенный Добрынин, за ним спешил Любимов. Алексеев отсутствовал. Интересно, где он?

— Что здесь случилось? — спросил Главный.

Сан Саныч коротко и сжато принялся рассказывать о произошедшем, оба высокопоставленных лица языками цокали, удивлялись.

И только инопланетянка, отрешившись, смотрела очень внимательно на первый обучающий ролик, касающийся характеристик и статов.

А затем перевела серьезный взгляд на меня, сказала отчетливо и по-русски:

— АСК… Анна жизнь. Дарить. Основы.

В изумрудных глазах какие-то искорки, в уголках блестели слезы.

Она рассмеялась.

Весело, довольно, да так заразительно, что заулыбался и научник, и Глава, и шеф спецопераций.

Улыбнулся и я.

Глава 5 Анна. Двадцать четвертый день от Начала

Ворон ворону глаз не выклюет.

Русская народная поговорка.

1

Передо мной Анна. Не инопланетянка.

Мы ссорились, находясь по разные стороны от толстой стеклянной стены, вставшей непреодолимым барьером между нами. И стужа, лютая стужа рисовала на гладкой поверхности ледяные узоры.

Я выговаривал любимой, не слыша ее, в чем-то обвинял.

Пар валил изо рта.

Девушка, судя по жестикуляции, поступала ровно так же. Но в ее части было тепло.

Разбил кулаки, пытаясь достучаться, сломать преграду. Кровь, будто яркие бордовые маленькие реки, особенно на фоне окружающих черно-белых тонов, сбегала по стеклу, застывала на нем.

Холод и боль обжигали.

Слезы, знакомый упрямый и чуть злой прищур больших черных глаз, плотно сжатые губы и кулачки. Те — до белизны костяшек.

Резко развернувшись на месте, а длинная челка ожидаемо хлестнула ее по глазам, женщина вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Психоделика какая-то, мать ее так!

И хоррор.

Потом начала сгущаться вокруг темнота настолько плотная, почти осязаемая, непроглядная, что, казалось, упади сейчас сверху — раздавила бы. Она наступала по всем фронтам, надвигаясь по чуть-чуть, но мерно и неумолимо. И только круг света, в котором стоял я, не давал Теням, прячущимся в глубинах, добраться до безоружного человека. Молот не откликался…

Сон был настолько реальный, что проснулся в поту, и опять все собой начало заслонять чувство потери. Долго лежал, не открывая глаз, затем глубоко вздохнул, прогоняя прочь все мысли, переключаясь на насущное.

Сигарета помогла окончательно справиться с хандрой.

Причины сна?

Да, они просты, как гвоздь на двести. Забивал все «страдания» делами, а вчера инопланетная тезка моей девушки разбередила раны и разошлись швы.

К черту все, к Дьяволу!

Я ничего не могу сделать.

Пока не могу.

…Чем мне нравилась новая жизнь?

Проведя в объятиях Морфея три — четыре часа, ты чувствовал не обычную дурнину, от которой не спасало и кофе, а бодрость во всем теле. С утра захватывало желание действовать, жить или просто орать от восторга.

И плевать на все кошмары!

Первое — почта. Времени семь утра, а уже тридцать шесть сообщений.

Это что за ерунда? Случилось что-то?

Так…

«С материалами ознакомился. Проснешься — отпиши!».