"Цель вижу! (Дилогия)"

- А это как это? - Не сообразила чопорная москвичка.

- А так! - Улыбнулась Леся и, торжественно и громко произнесла. - Голова в цветах, а задница в мыле!..

Вот тут уже засмеялись все, включая и саму Машу, а Леся невозмутимо продолжила монолог, обращаясь уже к «пострадавшей»:

- Чего это старшина на тебя так взъелась, Мышь? Уж который месяц, а она тебя раз за разом все в наряд и в наряд… И вроде бы однофамильцы… Могла бы и пожалеть… Она что, так свои фамилию не любит? - И не дожидаясь ответа, уперев руки в бока, она оценивающе оглядела ведра с картошкой, и повернулась к подругам. - Ну? Чего застыли, девки? Тут делов-то - кот накакал…

- Наплакал… - Проговорила Ольга. - Правильно говорить эту поговорку надо: «Кот наплакал»…

- Это в Москве коты плачут! - Ответила Леся и решительно уселась рядом с Машей на соседнюю табуретку, взяв в руки нож. - А в Одессе коты только какают где не попадя, да орут по ночам, как оглашенные… Ну что, девчонки? До отбоя управимся? Налетели!

- Еще чего не хватало? - Проговорила обиженная Ольга и надула губы. - Она наряды будет хватать, а мы за нее впахивать будем?

- Глядишь, и из тебя что получится, сама говоришь - из обезьяны в человека! - Проговорила Капа и присела на третий табурет, и улыбнулась, посмотрев на Лесю. - В лошадь же тебе никто превращаться не предлагает!

- Пошли, что ли? Принцесса… - Проговорила Зарина, занимая половину последней табуретки, и оставляя место для Ольги. - Приобщимся к народу! Коллективный труд, говорят, облагораживает… …Очистка картошки значительно ускорилась, ведра стали пустеть гораздо быстрее, и Маша уже начала надеяться, что ей сегодня удастся поспать хоть несколько часов, свернувшись калачиком на тюфяках в подсобке кухни - наряд есть наряд, и сутки надо было отслужить именно здесь…

- Слушай, Лесь… - Проговорила вдруг Капа, бросая в чан очередную очищенную картофелину. - Вот мы друг про дружку уже почти все знаем, а про тебя почти ничего… Ну, кроме того, что ты коренная одесситка… Одесса же уже почти год под немцами… Как же ты сюда-то попала?

Леся улыбнулась, но… Не так, как обычно - лицо ее приняло выражение жгучей горечи:

- Да что рассказывать, девчонки… Веселого мало…

- Расскажи, Лесь! - Проговорила Маша. - Расскажи, а? Ты всегда такая смешная, но… Иногда смотришь на тебя…

- И что? Хочется обнять и плакать? - Улыбнулась Леся.

- Ну… Что-то навроде этого… - Подтвердила Капа. - Как грозовая туча в глазах стоит… Того и гляди прольется…

- Не прольется! Не дождутся! - Зло проговорила Леся, и тут же смягчилась. - Да нечего особенно рассказывать, девчонки…

Но ей, видимо уже и самой, и уже давно, хотелось поведать подругам свою историю, потому, что пауза была не длинная:

- Я же до войны успела два курса Одесского педагогического института закончить… На физкультурном факультете… - Проговорила Леся, и нож в ее руках буквально замелькал, не иначе, как на нервной почве, отбрасывая в сторону длинную «гирлянду». - Хотела детишкам в школе физкультуру преподавать… Я же Мастер спорта по плаванию! А потом у меня еще был первый разряд по стрельбе, а в Осоавиахиме даже три прыжка с парашютом сделал… А тут война… Ну, я и пошла строить укрепления, как и все, уважающие себя одесситы…

Она взяла очередную картофелину из ведра и продолжила свой рассказ в полной тишине:

- Хотела добровольцем уйти, но… В военкомате сказали, что копать противотанковые рвы на подступах к Одессе тоже почти фронт… Так до августа и ковырялись… Бывало, что по нам из пушек стреляют, кругом снаряды рвутся, а мы копаем… А потом нас вывезли оттуда в город… Тех, кто жив остался… А в начале сентября, нас студенток «педина» во главе с детишками из одесских школ, посадили на огромный транспортный пароход «Армения», и отправили в Севастополь…

- Так ведь там тоже… - Прошептала Маша.

- А еще через две недели, уже из Крыма, я и еще несколько моих девчонок, с которыми мы учились вместе в институте, поехали на Кавказ, в Сухуми - мы тогда сопровождали детишек из «Артека»… Представляете, девчонки?.. - Глаза у Леси горели и метали молнии. - Почти три тысячи детишек!!! И все перепуганные, как мышата!.. Со всех концов страны!.. И все домой хотят!.. И почти постоянно плачут…

Девушки сидели и слушали этот тяжелый рассказ своей такой всегда веселой подруги, а Леся…

Ее, вечно улыбающееся жизнерадостное лицо, было теперь очень сурово:

- Пока шли до Сухуми, нас чуть не потопили…

- Как это? - Спросила Зарина.

- Торпедоносцы, Зара… - Вздохнула Леся. - Хорошо еще, что мы шли в большом караване, который прикрывали три крейсера и два десятка истребителей… Но… Торпеда прошла всего метрах в ста… Я тогда уже и с жизнью попрощаться успела…

- Сволочи! По детям стрелять!.. - Зло проговорила Капа. - Но ведь вы дошли?

- Дошли… Куда ж деваться? - Наконец-то улыбнулась Леся.

- Ну, а дальше-то что? - Не выдержала Маша.

- А дальше… Нам, студенткам пединститута, каждой поручили по пятьдесят-шестьдесят детишек, и отправили дальше… Так я со всем этим «детским садом» и добралась до Баку на поезде… Там детей устроили в местный детский дом, а меня взяли воспитательницей…