"Цель вижу! (Дилогия)"

- Так это ты, барон фон «Диверсия»? - Она сжала зубы так, что, наверное, с них скрошилась эмаль, и передернула затвор винтовки. - Лейтенант сказала, что они идут за мной следом в десяти минутах… А за это время немчура уже там будет! Эх, рацию бы, что бы сообщить!..

Она подумала еще секунду, глядя на слаженные действия немецких плотоводцев, и наконец-то приняла решение:

- Ну, да ладно! Выстрелы услышат, вот и поторопятся… А я пока этими сволочами займусь!..

Она подвела перекрестие своего прицела под козырек фуражки немецкого подполковника, затаила дыхание, поймала ритм собственного сердца, и плавно потянула за спусковой крючок…

- Б-ба-ба-х!

Выстрел «мосинки» посреди этой тишины показался таким громким, словно это ударил гром над головой во время грозы…

И… О, случай!..

Иногда на войне случается и такое…

Практически в самый момент выстрела, подполковник немного наклонил голову, прикуривая сигарету… Совсем немного отклонил!.. Но вернуть уже ничего было невозможно…

Машина пуля лишь обожгла его щеку!..

Какими бы ни были профессионалами своего дела эти немцы, но даже они замерли, впали в трехсекундный ступор от неожиданности…

Так бывает, так устроена человеческая психика… …Каждый мало-мальски опытный снайпер знает, что главная беда человека, попавшего на его прицел в том, что у него есть мозг, который умеет думать и оценивать ситуацию… Да-да!!! Самое настоящее горе от ума!.. Собака, например, или волк, реагирует на смерть своего сородича мгновенно, потому что живет инстинктами, потому что не думает! Инстинкт самосохранения в тот же миг заставляет ее пускаться в бегство, в ту же долю секунды! Именно поэтому для снайпера они самые трудные мишени… А вот человек… В нем эти инстинкты давно притупились… Человеку, для осмысления внезапной смерти своего товарища, требуется время, не много, всего-то 2-3 секунды…

Достаточные для снайпера… …- Бах! Бах! Бах! Бах! - Один за другим грянули одиночные выстрелы с берега.

И с дальнего плота в воду повалились старший лейтенант, и три унтер-офицера, нелепо взмахнув руками, словно марионетки, которым обрезали невидимые нити…

И в тот же момент с обоих плотов по берегу застрочили автоматы:

- Та-та-та-та-та-та-та!!! - Дружно застрочили, залпом, скашивая пулями камыш и ветки кустарника. - Та-та-та-та-та-та-та-та-та!!! …Маша по-рачьи, распластавшись по земле всем телом, отползла назад, перекатилась на пару метров под соседний куст и достала очередную обойму на пять патронов из парусинового подсумочка.

Зарядить винтовку снова заняло у нее не больше секунды - она всегда это делала на курсах быстрее всех.

- Сейчас девчонки прибегут, вот тогда вам, фрицы, всем смерть придет! - Прошептала она зло, и просунула ствол винтовки между стеблей куста. - А пока я сама с вами… За папку рассчитаюсь…

Она опять прильнула к прицелу, и…

Это было последнее, что увидела Маша…

В ее мозгу лопнул большой красный шар, и развалился, как калейдоскоп, на осколки, оставляя только непроглядную черноту…

«…Убили. - Мелькнула мысль в Машином мозгу. - Вот и меня убили!..»

Но… Странное дело… Она продолжала слышать!..

Она слышала, как оглушающее стреляли с плотов автоматы, как кричали что-то немцы. Она чувствовала, как на голову сыплются сбитые пулями ветки!.. А перед глазами стояла ночь…

Маша отползла на ощупь на метр назад от куста, перевернулась на спину, и дотронулась ладонями своего лица… Нет, боли небыло… Как и ничего мокрого и липкого, напоминающего кровь…

Она просто не видела… Ничего!!!

И в этот миг Маше стало настолько жутко и страшно, что девушка закричала во весь голос, как смертельно раненное животное:

- Ма-ма!!! Ма-моч-ка!!!

И вдруг почувствовала на своем лице теплые узкие ладони, и услышала знакомый шепот с легким азиатским акцентом:

- Машка! Машка! Не кричи! Это же я, Зарина!

- Зара! Зарочка! - Заплакала Морозова невидящими глазами. - Я ничего не вижу! Я слепая, Зара! Я не вижу!

- Тихо! Тихо, Машунь! - Теплые руки нежно погладили ее лицо. - Не бойся! Все пройдет! Вот мы сейчас немцев постреляем, а потом тебя в госпиталь отвезем! И тебя там обязательно вылечат!

- Я же слепая теперь совсем, Заринка!

- Ты не слепая, Машунь! Ты просто устала!.. Полежи тихо, а мне надо наших девочек поддержать!

- Они уже здесь? А лейтенант?

- Все здесь, Маш, все! И они уже стреляют, а я еще нет! Полежи тихо, и ничего не бойся! Скоро все закончится! Я скоро, Маш! Я очень скоро вернусь за тобой!..

***

Утро… «Цель вижу!..»…

…Тот, самый первый, одиночный выстрел «мосинки» впереди, услышали, конечно же, и Машины подруги, и лейтенант Сизова, и ее мать, старшина Морозова:

- Я так и знала!.. Не сдержалась, засранка! - Проговорила она, но не зло и иронично, как всегда, а словно даже одобряла свою дочь, и, посмотрев на Сизову, бросила уже на бегу. - Ну, теперь, Мила, надо брать ноги в руки, и к реке… А то ведь угробят Машку…

- За мной! - Рявкнула лейтенант. - К берегу!..